Матэуш и гладкость ее шелковистых волос, белизну кожи, будто свечение души настолько сильное, что более не может быть ограничено приземленной плотью, требовательный, но одновременно просящий взгляд, которому он готов покоряться каждый раз, стоит лишь дать слабину, искусанные губы, к которым ранее не прикасался ни один мужчина, он был в этом уверен. За это признание самому себе мужчина тут же попросил прощения у Девы Марии, подойдя к ее изображению в одном из витражей, через которое калейдоскопом прорывалось ласковое солнце. Нет, Хадринн права, невозможно привести ни единого довода в пользу возможности этой любви, кроме отчаянного желания, а значит, это влечение – всего лишь очередное жизненное искушение, которое стоит преодолеть с честью.
– Матэуш, боюсь, нам пора. Епископ скоро прибудет, твой отец уже вводит остальных в курс дела.
С трудом оторвав взгляд от божественного лика святой, напоследок всей щепотью пальцев окрестил тщедушное тело и, кивнув патеру, отправился вслед за ним вглубь церкви. Тонкий запах ладана пропал, когда мужчины шли через темные коридоры в самый дальний зал, к которому вели высокие врата до самого потолка. Раздался скрип тяжело открываемой двери и сразу утонул в шумной дискуссии.
– Я слишком многого прошу от вас, господа?! Всего лишь отмщения за свою сестру!! Она не заслуживает такой смерти!!!
– Это немыслимо, Маргит! Ты требуешь развязать войну, а этого не заслуживают все остальные. На одной чаше весов жизнь твой сестры, на другой – все мы. Одумайся!
В просторном помещении первой бросалась в глаза звезда Давида, высеченная в каменном полу, в центре которой стоял пустой трон для справедливого, но строгого епископа католической церкви. Словно судья, он выслушивал мнения всех существ, вынося свой вердикт. Два пересеченных треугольника, являющихся основой звезды и всего ныне живущего, – символ Ордена, решающего вопросы равного правления рас. В каждом из углов эмблемы стоял трон поменьше, на котором восседал правитель того или иного народа, а подле – представитель, правая рука короля, также имеющий голос.
Правильный треугольник включал в себя короля со стороны людей, вампиров и ведьм, существ высшего порядка, имеющих общего предка, перевернутый же являлся союзом демонов, перевертышей, фейри, низших существ, также объединенных стародавними корнями.
– Давайте дождемся эпископа, господа. От ваших криков уже голова разболелась, – раздался голос Иштвана Де Кольбера с положенного ему места, Матэуш, коротко кивнув присутствующим, присоединился к отцу. В зале еще были слышны гневные шепотки, когда вошел грузный лысый мужчина в черной сутане, чье темечко было прикрыто ярко-красной тонзурой[12], такого же цвета широкий пояс, спускающийся практически до самого пола, поддерживал живот. Он медленно проковылял к трону, заставив своим присутствием встать и королей, а опустившись на трон, принялся тряпицей вытирать шею над колораткой[13].
– Ваше преосвященство, мы вас заждались.
– Терпение,