и нежно проводит пальцем по печальной одинокой фигурке сестры. Когда она снова поднимает глаза, ее лицо светится интересом.
– А у вас есть сестра, мисс Фэйрвью?
Ее вопрос, невинный сам по себе, пронзает насквозь, и ответ застревает в горле. На него нельзя ответить просто: «да» или «нет». С того дня, когда похитили Оливию.
– Извините, я опоздала. Извините!
Я подпрыгиваю и оборачиваюсь на звук женского голоса. Его обладательница шагает по классу. Поскольку Натали всегда забирают поздно, я впервые вижу ее мать. На ней легинсы для йоги «Лулулемон»[2], рыжие волосы собраны в короткий хвост.
– И в последний учебный день тоже. Прошу прощения!
Она подходит ближе, и я до зуда внутри чувствую, что знаю ее. Да, я знаю ее. Откуда я ее знаю?
– Надеюсь, я вас не слишком задержала? – спрашивает она.
– Нисколько, – отвечаю я, хотя ей следовало забрать ребенка сорок пять минут назад.
– Отлично! – Она поворачивается к дочери, которая забросила первый рисунок и начала на чистом листе новый. – Ты передала мисс… – Мать Натали бросает на меня взгляд и корчит гримасу. Это, видимо, извинение за то, что забыла мое имя.
– Фэйрвью, – подсказываю я.
– Фэйрвью! – повторяет она громко, словно выкрикивает «бинго» на вечеринке, опускает руку на голову дочери и проводит по длинной светлой косичке. – Ты передала мисс Фэйрвью подарок?
Натали кивает, не поднимая глаз.
– Да, он чудесный. Спасибо. – Я вспоминаю о керамической кружке с надписью «Лучший учитель в мире». У меня скопилось полным-полно таких кружек: на Рождество и в конце каждого учебного года мне дарят их десятками. Я чувствую себя виноватой, что не могу оставить все у себя, но зато в местном благотворительном магазине их теперь много.
– Не за что, – мать Натали сверлит пристальным взглядом, словно тоже пытается вспомнить меня. – Я Лора.
Лора была одной из близких подруг Оливии в школе для девочек Саутфилдс. Прошло пятнадцать лет с тех пор, как я видела ее в последний раз на очередной службе по случаю годовщины исчезновения Оливии. А потом ее семья переехала. Лора – частичка нашего прошлого, оказавшаяся в центре моего нового настоящего.
– Приятно познакомиться, – отвечаю я, моля бога, чтобы она меня не узнала.
Она улыбается, вопросительно глядя на меня. Я хочу, чтобы она ушла.
Сегодня, накануне шестнадцатой годовщины исчезновения сестры, я не в силах ворошить прошлое с практически незнакомой женщиной, которая будет делать вид, что Оливия оставила в ее жизни такую же огромную пропасть, как в моей.
– Отличный рисуночек, – говорит Лора дочери.
Я опускаю взгляд, благодарная за то, что она отвлеклась. На листке две девочки вместе играют в парке.
– Это ты? – спрашивает Лора у Натали, указывая на фигурку с желтыми волосами.
Девочка кивает.
– А это Шарлотта, – продолжает она и тянется к оранжевому карандашу.
Улыбка растекается по моему лицу как топленый мед.
Лора