Она не возражала против моих планов изучать в университете искусство, но спросила, чем я потом займусь с таким образованием. Я воздержалась от слов «буду счастлива». Потому что она, разумеется, хочет, чтобы я была счастлива. Но кроме того, она хочет безопасной, стабильной, надежной работы для оставшейся дочери. Тогда одним поводом для беспокойства станет меньше. Мама просто просияла, когда я проявила проблеск интереса к английской литературе, по которой она сама получила ученую степень.
Она заказала буклеты местных университетов и разложила на обеденном столе. Я хотела учиться за границей. Посмотреть мир. Но знала: если уеду, мама начнет соскальзывать в ту самую темную зазубренную пропасть, из которой выбиралась годами после похищения Оливии. Так что я осталась, изучала английскую литературу в Бристоле, а на следующий год поступила на PGCE[3]. Оливия однажды сказала маме, что хочет стать учительницей. Мама никогда не признается даже себе самой, но это одна из причин, по которой она подтолкнула меня на этот путь. По следам призрака Оливии.
Честно говоря, не представляю сестру занятой преподавательской рутиной. Конечно, в детстве ей нравилось учить меня, как ездить на велосипеде, делать «колесо», расчесывать волосы… Но я думаю, будь у нее возможность, она бы добилась большего. Сделала бы больше. Увидела больше.
Я бросаю последний взгляд на «Страсть к путешествиям в картинках», жалея, что мне не хватает смелости добиваться своей цели. Или черствости, чтобы не заботиться о том, что подумает обожающая меня мама. Я выхожу из учетной записи, вызываю такси и отправляюсь на встречу с лучшей подругой, которая когда-то была лучшей подругой моей пропавшей сестры.
2
Кейтлин Арден
Флоренс выбрала необычное заведение в одном из мощеных переулков в центре города. Здесь высокие потолки и викторианский кафельный пол, круглый бар из красного дерева и мрамора с подвешенными корзинами с вьющимся плющом и гирляндами огоньков. Мимо проплывает официант, неся поднос с коктейлями в глиняных горшочках и стеклянных бокалах, на которых преломляется свет. Народу битком. Я протискиваюсь сквозь толпу в поисках подруги. Мимо проходят две женщины – настолько похожие, что нет никаких сомнений: это сестры. Они смеются, взявшись под руки. В это время года я встречаю сестер повсюду. Эти женщины ходят парами, уверенные, что в конце каждого неудачного свидания, вечеринки или просто долгого дня рядом окажется родная по крови душа, которая будет любить всегда.
Одиночество проникает в меня, и, несмотря на жару, мне становится холодно. Большинство не понимает, что такое страх. Настоящий страх. Что значит потерять кого-то из-за человека с ножом и в маске. И никакая напыщенная лирика не заставит это почувствовать. Слова имеют силу, но личный опыт важнее. И из-за этого я могу находиться среди людей – неважно, незнакомых, членов семьи или друзей, которые знают меня всю жизнь, – и чувствовать, что я сама по себе. Одна. Хотя это слово не передает всей тяжести