дорожке. И каждый раз – разочарование. Элинор достает из погреба еще одну бутылку вина, решив, что выпивка успокоит нервы. Она садится на его кровать и делает медленные целебные глотки, пока комната не расплывается. Пока ее не затягивает в темноту.
Когда она просыпается, уже поздний вечер. Никогда за свои семнадцать лет она так надолго не оставалась одна. Без Хита ее словно режут на части, кусочек за кусочком.
Когда-то ее мир состоял из четырех человек, а потом в одно мгновение уменьшился вдвое. И может уменьшиться еще, если с Хитом что-то случилось. Где бы она была без Хита? Кем была? Наверное, страх потерять Хита навсегда – просто бессмыслица. Но для нее это такая же реальность, как холодный пол под горячей щекой. Она снова ищет внутри себя тот гнев. Но, подобно приливу, который возвращается к берегу, то же самое происходит и с ее страхом. Это мощное цунами захлестывает, заполняет уши, глаза, легкие, пока она не перестает слышать, видеть, дышать.
Чьи-то руки обхватывают ее запястья, и Элинор ставят на ноги.
– Я здесь. – Глубокий голос Хита заставляет прилив отступить. – Ты что, пила?
Она кивает. Жужжащие жалящие осы, которые гнездились утром в груди, переместились в голову. Она сразу чувствует себя глупо. Она смешна. И все-таки ей полегчало. Напряжение, скрученное в спираль, отпускает, и в руках Хита она становится мягкой как свечной воск.
Хит набирает ей ванну. Она раздевается и залезает в нее. Он сидит на краю ванны, пока она отмокает. Они молчат. Но это хорошая тишина. Элинор в ней уютно.
– Где ты был целый день? – шепчет Элинор, глядя на воду, которая покрывается рябью под ее дыханием.
– Ездил в город за продуктами. Дороги обледенели, поэтому ждал, пока они немного оттают, и вернулся.
Она не верит. Она знает: он лжет. Чувствует цветочный аромат духов другой женщины.
– Я весь день была одна, Хит.
После паузы Хит отвечает:
– Я не могу повсюду возить тебя с собой, Элли.
– Понимаю, – говорит она, хотя на самом деле не понимает. Она не покидает Ледбери-холл без него. Ему это не понравится. Они всегда вместе, пока Хит не решает иначе. Элинор хочет возразить, как это несправедливо, но она рада, что он дома, и не хочет всё портить.
– Тебе нужно научиться иногда оставаться одной. Принимать решения самой.
От его покровительственного тона негодование густым туманом застилает глаза. Элинор потирает лоб, чтобы туман рассеялся. Она не хочет, чтобы Хит снова уехал.
– Роберт будет сегодня вечером, – натянуто произносит Хит. – Он звонил рано утром.
У нее сводит всё внутри.
– Но ведь сегодня четверг.
Хит только пожимает плечами.
Она вылезает из ванны и заворачивается в толстое белое полотенце. Она надеялась, что у нее впереди еще одна ночь наедине с Хитом. Что будет шанс спросить, чьи это духи, прежде чем дядя Роберт снова вторгнется в Ледбери-холл.
Она расчесывает волосы,