не со мной, а здесь, где ты стоишь – он спал в позе младенца.
– Фигня… – Таня морщит нос, словно мой рассказ совсем не интересен, а вот еë. – А потом на Петровича наехал Лекс и, мол, что он совсем не заботится о своих сотрудниках, мол – мало платит, что у них холодильник пустой и есть нечего. И вот… заказал. Так что – ешь!
– Но….
– Я же говорю, не осуждаю, а вот за шефа сказать не могу, – Таня щелкает меня по носу и разворачивается к двери. – Я бы с ним переспала даже бесплатно. Но ты молодец, продержалась. Чао, мисс Италия!
Похоже, Лекс оплатил не только заказ на вынос, но и приплатил Тане, чтобы всячески надо мной издевалась.
Дьявольский сын!
***
Таня уходит, а я несу пакет на кухню. Посмотрим, что он там заказал.
Пу-пу-пу-пу….
Мясо с мясом в мясном соусе, пару бургеров, картофель фри и сырный соус. Он явно заботился не обо мне. Мог бы хоть пироженку заказать для меня – в нашем кафе они самые вкусные, особенно брауни.
Я ем мясо, но только то, что сама приготовила.
Наш повар в мясном цехе – йети с повышенной волосатостью. И я видела пару раз, как он доставал свои волосины из тарелки прежде, чем отдать. С тех пор в кафе я ем только салаты. Повар в салатном цехе – милейшее создание. Она так их украшает, что даже если сочетание ингредиентов не сочетаемое, то вид – всегда вызывает аппетит!
И ты наслаждаешься тем, что вилкой прикасаешься к шедевру.
Краду у Лекса пару полосок картофеля фри и ухожу в гостиную – смотреть немое кино. Следить за прохожими через тройной стеклопакет – увлекательное занятие, моя медитация. А сейчас, когда медленно падает снег, люди в предвкушении праздника неторопливо прогуливаются по оживленной улице, кутаются в теплые шарфы, ловят носом снежинки.
А я рада, что не слышу ни этих голосов, ни того, о чем кричат их души.
Прибывшая доставка отрывает меня от веселой парочки, жующей багет на ходу. Они отщипывают друг у друга кусочки хлеба, балуются. Мы с братом Максом тоже иногда так дурачились.
Забираю доставку, раскладываю продукты по местам. Отобедав омлетом с помидорами, потому что брать у Лекса считаю неправильным, я навожу порядок во всей квартире. Это помогает мне не думать о нем.
Переживаю.
Домываю полы в коридоре, напевая любимую песню Фунтика, и не успеваю я вылить ведро с грязной водой, как в дверь раздаётся не звонок, а ужасно нетерпеливый стук. И судя по громкости – стук ногой. Отставив ведро в сторону, скольжу в носках до двери. Стук повторяется снова и снова, громче и громче, что хочется открыть дверь так резко, чтобы стукнуть ей в ответ по лицу с той же громкостью.
В глазок толком ничего не видно, обозрению мешает непонятная форма и фактура:
– Кто там? – предусмотрительно спрашиваю прежде, чем открыть.
– Мышка, это мы, открывай уже! – слышу нетерпеливый голос Лекса.
Мы?
Открываю, а на меня надвигаются пара огромных коробок.
– Тэкс, подвинься… – Лекс кряхтит и протискивается с ними в квартиру и, не останавливаясь, тащит их к столу.
Тётя