жизнь занимался организацией различных компаний. Он был из той категории застойной номенклатуры, которая на вопрос подчинённых: «Когда надо исполнить?» отвечал: «Вчера». Безенчук исходил из того, что если самому Господу Богу понадобился всего один день, чтобы сотворить Человека, то Человек за семь дней был обязан выполнить любое указание вышестоящего начальства.
Однако Балаганову, хоть и с трудом, но удалось выторговать у начальника ещё неделю. Теперь надо было педалировать ситуацию и проявлять спешку, как при ловле насекомых. Результаты такой работы, как правило, превосходят все ожидания – в том смысле, что выполненной она является лишь на бумаге. Начальству больше и ничего не надо.
– Что посоветуешь, Сергей Николаевич? – спросил Балаганов на всякий случай Калачова.
Качалов в ответ открыл двери своего сейфа, сунул в проём голову, повозился, чихнул пару раз и стал ивлекать на свет несколько коробок с делами:
– Во, уже пылью покрылись.
Калачов поставил коробки на стол и любовно сдунул с них архивную пыль.
– Вот, полюбуйтесь, – прокомментировал это явление Мухин. – Информационное дело «Бабушка надвое сказала», дело по разработке сионистов «Тёмный лес», досье с наводками под названием «Братская могила», дело на Главного Противника «Непочатый край». Обнаружив недовольное выражение лиц у Балаганова и Калачова, Мухин поспешил добавить: – Названия дел, конечно, шуточные.
– Но, но, попрошу без шуток! – Калачов вскрыл на одной из коробок сургучную печать. – Бери, Балаганов, пользуйся. – Он передал Остапу толстенное дело килограммов на пять.
– Агентурно-наблюдательное дело «Марионетки», – вслух прочёл Балаганов, принимая «кирпич». – Чудной какой-то псевдоним – «марионетки». И кто только придумал название к этой «опере»?
– Я, – гордо сказал Калачов. – Я разрабатывал, я сочинял «оперу» я и придумывал ей название. Правда, сначала я предложил другое название – «Проститутки», но начальство забраковало его как слишком прямолинейное, вот я и предложил им «марионеток». Сейчас бы такому делу присвоили кликуху «Путаны», а тогда народ был не шибко просвещённый.
– Дело совсем новенькое, как будто вчера заведено, – обратил внимание Мухин.
– Так уж получилось, что завербовал я их на заре перестройки и задействовать на конкретных делах не успел. Хорошие, кстати, девчата были: сообразительные, уважительные и исполнительные, не то, что теперь. Теперь им подавай «баксы», а тогда работали за голую идею. Ну, подкинешь ей коробку конфет или флакон «Красной Москвы» на 8 марта – она и в доску расшибётся. Одним словом, с тех пор они так и остались невостребованные, всё повода не было. Ты будешь первым.
– В каком смысле? – не понял Остап.
Мухин загоготал при двусмысленности:
– Гляди, Остап Александрович, обдерут тебя «марионетки» как липку. Без «зелёненьких» они с тобой и разговаривать не