во взглядах.
– Я не думаю, что тайные общества таят в себе большую угрозу, – высказал своё мнение Бенкендорф. – Кого не возьми из офицеров или чиновников – обязательно масон. Вы же тоже, Владимир Фёдорович, состоите?
– Было дело, вступил, – нехотя согласился полковник. – Завлекли благостными разговорами о тайнах мироздания, о свободах, о человеколюбии… Сейчас все это чушью кажется.
– Не могли бы вы мне рассказать вкратце о восстании в Семёновском полку. Я в то время был в Америке. Слышал скудные новости, да все урывками, – попросил граф Денгоф.
– Семёновский полк? – удивился Бенкендорф. – Какая связь?
– Слышал, все началось именно с запрета офицерской артели.
– Действительно, – согласился Бенкендорф. – Как-то я не задумывался о сем факте. Да, именно с запрета офицерской артели. Но восстали нижние чины. Паскудное дело, отвратительное, – недовольно покачал головой генерал. – Лучший лейб-гвардейский полк, созданный ещё Петром Великим, – и бунт…. Вы присаживайтесь, – предложил он гостю кресло напротив. – Пять лет уж минуло, но, знаете, осадок до сих пор остался. Я помню семёновцев в Бородинском деле. Они незыблемой стеной стояли за батареей генерала Раевского – в самом горячем, самом опасном месте сражения. Побило многих тогда. Вы же не представляете, что это такое – стоять плечом к плечу и смотреть, как в тебя бьёт артиллерия, как жутко рокочут ядра, пролетая в вершке над тобой, как с треском лопаются гранаты, как сбивает с ног тех, кто стоит рядом с тобой. Головы отсекает, разрывает на части.… Стоять и каждую секунду ждать смерти….
– Простите, действительно, не представляю, и даже не очень понимаю, – признался Денгоф, поёжившись. – А разве нельзя прилечь или рассредоточиться.
– Нельзя. Надо стоять и не пригибаться. Впереди все поле в пороховом дыму. В любой момент могут вынырнуть кирасиры или уланы. Если не держать строй – наскочат и перерубят всех, – объяснил Адлерберг.
– Видели бы вы атаку Семёновского при Кульме! Вандам захватил нашу артиллерию и перекрыл дорогу. Сзади по пятам русскую армию преследовали основные войска Наполеона. Мы окружены! Грозил полный разгром! Позорная капитуляция! И в этот самый страшный момент Семёновский полк кидается в штыковую и опрокидывает французов, при этом несёт огромные потери, но вырывает победу. Да не просто – победу, они спасают всю армию, спасают честь России.
– Так вот, офицеров в Семёновский полк набирали не абы как, а по протекциям, – продолжил рассказ Бенкендорф. – Все из благородных фамилий. В Семёновском полку числился император. Он был шефом первой роты, первого батальона. Эта рота всегда открывала парады. По возвращению из заграничного похода полком командовал Яков Алексеевич Потёмкин. Генерал-адъютант. Храбрейший человек. С полком прошёл всю войну. С гордостью носил Кульмский крест. Солдаты его, как отца родного почитали. Для них первое лицо в России – император, а второе – Потёмкин. С офицерами