создать философский камень из праха.
Комната превратилась в сюрреалистическое полотно, созданное безумным художником. Фигуры, лишенные своего первоначального значения, обретали новые формы, новые смыслы. Спирали, уходящие в никуда. Квадраты, заключающие в себе пустоту. Круги, символизирующие бесконечность.
Андрей продолжал свою работу, не чувствуя ни усталости, ни вдохновения. Он просто двигался, повинуясь внутреннему импульсу. Словно загипнотизированный.
Он больше не пытался играть. Он больше не пытался победить. Он просто существовал.
Закончив с узорами, он отошел в сторону и посмотрел на свое творение. Хаотичный, бессмысленный, но в то же время… завораживающий.
Он не понимал, что это значит. Он не знал, зачем это делает. Но он чувствовал, что это важно.
Может быть, это его способ понять себя. Может быть, это его способ найти выход из этого лабиринта.
Может быть, это просто безумие.
19:11
Взгляд его упал на Белого Короля, одиноко стоящего в центре одного из кругов. Маленькая, беззащитная фигурка, окруженная бездной.
И вдруг, как вспышка, в голове промелькнула мысль.
Шах и мат…
Не Чёрному Королю.
Не Белому Королю.
Шах и мат…
Кому?
Андрей посмотрел на свое отражение в зеркале. На бледное, измученное лицо. На пустые, безумные глаза.
И тихо, еле слышно прошептал:
“Шах и мат… кому?”
ЭЛИЗА|художница
08:30
Ещё пять минут… Можно ещё пять минут поваляться. Солнце, пробивающееся сквозь шторы, такое тёплое… «Ах, Элиза, бездельница, ты ведь знаешь, что …, а ты… ты рисуешь милых котиков в валенках. Срочно прекрати это!» Котики… Они такие милые! Столько лайков! Вчерашний пост – тысяча сердечек! А этот этюд с макаронс… ммм… макаронс… Надо бы испечь сегодня… лавандовые, с фисташкой… и клубничные, обязательно клубничные. «Клубничные, говоришь? А холст? А краски? А то, ради чего ты вроде как живешь?» Заткнись!
Лаванда… Запах успокаивает. Или это только кажется? В голове каша. С одной стороны – экстаз от лайков, от комментариев «милота», «прелесть», «талант». С другой – глубокое, липкое чувство вины. «Вина – прекрасный двигатель! Только вот двигатель твой застрял в торте.» Зато какой торт! Шоколадный бисквит, пропитанный ромовым сиропом… «Элиза, ты безнадёжна!» Может, и безнадёжна… но такая сладкая!
Встать бы… но так уютно под одеялом. Телефон вибрирует. Ещё лайки. «Вот она – твоя жизнь. Поток милых картинок, залипание в соцсетях, и вечный самообман. Гениально!» Может, он прав? Этот голос… он такой резкий, неприятный, но… честный. Страшно. Страшно подумать, что я просто убегаю от настоящей работы.
Ладно. Встаю. Душ. Кофе. И… надо купить краски. Да, краски! Для настоящей картины. «Ха-ха-ха! Смешно! Завтра опять будешь печь тортики.» Замолчи. Я куплю краски. Сегодня же. И начну работать. Настоящую работу.
Хотя… новые кисточки тоже