дела, двинулся куда-то в сторону от толпы.
– Ты разве не идёшь, Лев? – обернулся Клим, когда они двинулись за женщиной. – Поверенный будет в старом саду.
– Думаешь, мы укусим? – ухмыльнулся Вий.
Лев, понимая, что противоречит здравому смыслу из-за ребяческого противостояния, пошёл следом.
За дворцом находились несколько построек, окружённых елями и соснами, где-то шумела падающая вода, остальное пространство усеяли фонари и летние учебные веранды. У железной двери здания, сооружённого из матового стекла, толпились дети.
– Если бы оранжерею старого сада и дворец п-построили в городе, то они казались бы нам очень красивыми и большими. Но она всё п-портит, – Клим на ходу заглядывал на чёрные шпили трёхглавой башни. Их не один век подпаливали бушевавшие здесь грозы. – Со всем влиянием Собора разве нельзя было в-возвести школу в не таком… впечатляющем месте.
Лев тщательней осмотрел башню. Её загадочная старость и незыблемая мощь подтверждали то, как незначительны его познания в истории Осколков. Множество труб подобно лозе сорняка, обвивали древние стены. Кое-где свешивались подъёмники и лебёдки кранов, как грибы высоко наросли строительные леса. Все ухищрения чаровников казались чуждыми: трубы сгниют, подъёмники опадут на землю, а башня будет стоять века.
– Небось, только тут каждому магистру нашёлся кабинет с красивым видом, – поддержал Вий. – Ставлю последний грош на то, что Кагорта забрала себе самую высокую башню. Сейчас, поди, следит за теми, кто без спросу разгуливает по лужайкам.
Его правдоподобный тон заставил ребят всмотреться в узкие прорези башни по пути к стеклянному сооружению. Стены оранжереи излучали изумрудный свет, будто внутри находилась зелёная луна.
– Вы последние? – с раздражением спросил их парень с длинными волосами, убранными в хвост.
– Нет, там ещё один, – за них ответила золотоволосая девочка.
К ним бежал парень, удерживая атласную накидку в руках. За его спиной лаяла собака привратника, гнавшая его от ворот.
– Прошу прощение, – с достоинством извинился он, когда приткнулся к сверстникам.
После непродолжительного недовольства все разговоры оборвались. Похоже, многим не терпелось войти в оранжерею. Льву бы частичку их желания. Некоторое время сотня детей провела в молчании, вслушиваясь в шаги за стенками старого сада. Вскоре плотная дверь со стоном и натугой отворилась.
Бежать! Пока никто на него не смотрит, мелькнуло у Льва.
Глава 10. Молодой трубочист.
Роптание осязаемой волной разошлось по толпе. Феоктист Киноварный, зажав трость в локте, творил моноклем солнечных зайцев.
– Следуйте за мной, подмастерья, – наконец-то произнёс он.
Гомон детей усилился разом. Неуклюже толкая друг друга, они ступили на щебёночную дорожку оранжереи, увлекая Льва внутрь, чему он запоздало воспротивился.
– Заходи же, – зашипели на него со всех сторон.
– Слыхал, Поверенный жутко строг!
– Из-за