или окружением – другой вопрос.
Глава V. Два пути
Хрустальные капли крупным осадком соприкасаются с размокшей почвой, разбиваясь на несколько маленьких крупиц, скапливаясь в кривые грязные лужи. Небо заволокло мрачными, чёрными тучами. Не самое лучшее время для вылазки за стены. И на этот вопрос – что же лучше? – найдётся свой ответ. Лучше просиживать в подвале собственного дома, нежели по доброй воле выйти за его пределы и встретиться лицом к лицу с погибелью: страшной, мучительной и никого не жалеющей.
Молния ломаной линией разделяет небо надвое, освещая светло-фиолетовым сиянием не скрытые за густой кроной деревьев или крышами домов участки, по которым ещё одинокими путниками вяло бродят те, кто уже стали обречёнными, но не нашли покаяния, перестав быть людьми. Ослепительный резкий свет, сопровождаемый грохотом в небе, освещает ровные, изящные черты лица юноши, облачённого в военное одеяние. Волосы скрыты под капюшоном цвета густой зелени, глаза прикрыты, а губы кривятся в подобие улыбки, когда он слышит со стороны своих солдат разговоры о прекрасно выполненной миссии. Он всегда достигает поставленные перед собой цели.
Грузные берцы измазаны в грязи, подошва тонет в образовавшихся за последние пару часов лужах, а с краёв одежды ручьями льётся вода. «Дождь… Погода явно не благоволит моим деяниям», – думает он, усмехаясь собственной мысли, и бросая хитрый взгляд на бежавшего в его сторону рядового с сумкой на плече.
Как только солдат подбегает к нему на расстоянии вытянутой руки, тот вскидывает ладонь кверху, останавливая его, позволяя начинать свой отчёт или предоставить ему то, ради чего он проделал такой длинный и опасный путь. Без лишних формальностей, без лишних слов: больше действий, меньше болтовни.
– Капитан… – юноша сжимает до скрежета зубов челюсти, играя желваками, отрицательно мотая головой. – Понял вас.
Посыльный, наклонившись так, чтобы спрятать от дождя сумку, вытаскивает помятый конверт, аккуратно, с дрожью от страха в руках, протягивая его своему командиру.
– Разрешите?
Юноша лишь пренебрежительно отмахивается рукой, после чего солдат отдаёт честь и, разворачиваясь, двигается прочь. Капитан небольшого отряда лишь усмехается, держа в руке неподписанное письмо. Отрывая край смявшегося в пути конверта, он довольно улыбается, прочитывая сведения, которые были доставлены ему лично в руки. Никто иной о таком знать не должен. Он скрывается, делает все свои грязные дела тайно, исподтишка появляясь тогда, когда не ожидают, и стремится достичь лишь одной цели, которую давно поставил перед собой. Ещё в далёком прошлом. В юношестве, когда страдал от рук собственного отца, когда был изгоем среди родных и когда осознал, что если не он поставит весь мир на колени перед собой, то это не будет никто.
***
Ночь прошла незаметно. Усталость пробрала всех почти сразу, словно навалившись тяжёлым грузом на плечи. Она погрузила изумлённых