на голени и бедрах щитки, на головах остроконечные шлемы, не очень длинные алебарды и круглые щиты в руках, а за поясом мечи. Один из них опять пытается пнуть меня серым от пыли сапогом, но я понятливый, ловко увернувшись от незаслуженного пинка, нарочно бодро вскакиваю. Второй требовательно указывает перстом в перчатке из красной кожи туда, куда, по его мнению, я должен шагать. Чувствую, что ничего хорошего от общения с этими господами для меня не будет. Оглядываюсь в надежде на помощь, но вижу моих предполагаемых друзей-спасителей взволнованными. С грустью читаю в их опущенных в пол глазах: «Ничем, брат, тебе не поможем». Все ясно. Они обо мне и доложили, куда следует. Лады. Думал отлежаться, набраться силенок, язык подтянуть, а там и в бой. Но, как говориться, человек предполагает, а Вирт располагает. Видимо, в этом мире это дорогого стоит – возможность располагать собой и быть свободным. Подняв руки в знак благих намерений, даю понять, что готов идти.
Мы маршируем с бравыми стражниками по огромному и необычному городу. Я повторюсь, выглядит он совсем непривычно. Это – внимание: «Походный город». Витиеватые улицы из шатров, юрт, мелких палаток и навесов. Улицы, вначале широкие, постепенно превращаются в темные закоулки, и вдруг, ступив пару шагов в сторону, выныриваем в роскошные проспекты с огромными, из белого войлока, юртами, на взгляд программиста, выглядит бессистемно и как-то хаотично. Идем шеренгой – так удобней. Впереди марширует угрюмый дебелый стражник, повыше ростом, с плюмажем на шлеме и красивым узором на щите, я «важной персоной» шествую посерёдке, а замыкает строй страж, помельче, в дешевых доспехах.
Пытаюсь запомнить обратную дорогу, но вскоре сбиваюсь: дюже сложная паутина улиц и переулков. У каждой юрты или шатра свой узор и расцветка. На закрепленных рядом штандартах вышитые гербы родов, торчащие вымпелы и флаги. Они буквально кричат о богатстве и знатности своих хозяев. Пестро одетые люди по-муравьиному деловито снуют меж «домами», а полуголая ребятня с криками и смехом играет в догонялки, попутно обкидывая друг друга комьями глины.
Невольно сбавляю шаг, вертя головой в разные стороны. Любопытство не порок, а стремление к знаниям. Но задний служивый совсем не хочет оценивать положительно мои устремления, грубо пихается гад узкоглазый. Вскоре заходим в район, где юрты попроще и стоят как попало. Мы торопливо шагаем мимо гончарной мастерской, в ней кругом кувшины, пиалы, тарелки разных размеров, а вон под навесом медник под звонкий стук палочек выбивает на бликующем желтом подносе витиеватый узор. А вот, скорей всего, кальянная: у входа огромный кальян, а из приоткрытого полога змеится голубой ароматный дымок. Ремесленный район! Периодически приходится протискиваться в особенно узких проходах. Иногда мимо, смачно чавкая в мокрой глине копытами, проезжают всадники на конях с гордо поднятыми головами. А когда проезжал последний всадник, его долбанный конь махнул хвостом, отгоняя слепней, да заодно по моему лицу, больно и неприятно. Я хотел возмутиться, но задний