а Лада вместе с Боженой и Смиляной уселись за пряжу, окончив приборку.
– Я слышала из уст новгородских купцов сказы о варяжских женщинах, – болтала за делом Смиляна.
– Это где ж ты успела? – Божена прекрасно знала, что кроме как на ярмарке муромской негде, но подтрунивала над сестрой.
– И что ж они говорили о них? – спросила Лада, хотя и сама слыхала.
– А то, что не прядут они с утра до вечера ткани и не метут каждодневно избы, а тренируются с топорами и мечами, чтобы драться со своими мужчинами наравне.
– Тебе лишь бы фантазировать да от дела отлынивать, – отмахнулась Божена.
А Лада представила, как могла бы она сейчас отправиться с Ярославом и богатырём посадским, Анисимом, на юг, на берег реки, и биться с ними на деревянных орудиях, оттачивая мастерство боевое. Она была бы рядом с возлюбленным, и в рать бы княжескую с ним вступила.
Тайком ото всех Лада пробовала плясать с клинком. Демьян ей показывал азы боевые, стойки, основные приёмы. Набила она и шишек, и синяков, но времени на учение полноценное не было.
– А как же дом и очаг? – пожала плечами Божена. – Что на это скажешь, сестрица? На кого эти заботы переложить?
Смиляна вздохнула, не ответив. Должно быть, этого она от новгородских купцов не слышала, а вот Лада понимала. Не хотели жить варяги миром, как люди русские. Везли на свою землю людей-рабов в походах украденных: женщин чужих и детей.
Полно таких соседей у русских. Половцы успокоились немного, а печенеги в последнее время вреднее и грознее варягов стали. То и дело одолевают Переяславское княжество, вот и собирает князь черниговский молодцев отовсюду, чтобы супостатов на место поставить да брату своему помочь.
Ярослав тоже хочет в Чернигов отправиться. На зиму, да к лету вернуться и свадьбу сыграть. На радость Ладе Анисим пока головой машет, говоря, что удал Ярослав, но витязем чтобы быть, одного удальства мало. Навык нужен. Тренируются теперь, не щадя себя.
– Сталью свой путь к доблести пролагать – занятие сильное, – сказала Лада сёстрам. – Да только любое дело, коли ты в нём преуспел, не меньшей почести достойно.
Кивнули Смиляна и Божена. А как же. Посад их, и соседские, и детинец муромский, и кремль княжеский, все вместе они – единое целое.
– Любовь и страсть наша женская поддерживают огонь очага, – сказала Божена. – Они и мужчин распаляют, и на подвиги толкают. Права матушка. На русской земле живёт особенный народ, и какими бы подвигами варяжские девы не славились, наших им не переплюнуть. Пусть редко складывают о тепле домашнем песни скальды да кобзари, но в сердцах и умах витязей и богатырей, сражающихся с врагами земли нашей, всегда живёт мысль о красе, ждущей дома, и о детях родных.
Девицы тихо запели о весне и золотом солнце, о юных красавицах и могучих богатырях, и пряжа скручивалась и сплеталась ладнее.
Вернулись братья, а матушка и Неждана