в середине ущелья на вершине одного из холмов я уже отчетливо увидел черные мантии с красными линиями. Я незамедлительно сказал извозчику, чтобы он гнал лошадей. Тот послушался, и тройка понесла дилижанс.
Только унесла не далеко. Извозчик с усердием правил лошадьми и вдруг издал короткий хрип, обмяк и повалился на козлы, дернув при этом поводья влево. Лошади последовали команде и выправили дилижанс влево, пока я тщетно пытался достать поводья. Дилижанс протерся одной стороной о холм, потом его тряхнуло и немного приподняло, видимо под колеса попали камни, и прежде чем я успел схватить поводья, впереди показался выступ холма. Кони, завидев препятствие, захотели его обогнуть и дали вправо. Наконец, дотянувшись до поводьев, я стал выправлять дилижанс, но было слишком поздно. Выступ задел бок повозки и она от резкого удара стала заваливаться. Дилижанс тряхнуло, я чуть не вывалился с козел. Удержать повозку мне не удалось: мы перевернулись и тройка вместе с нами. Я вылетел с козел и проехался по земле на спине. Резкая боль отдала в голову. Подняться меня заставило только то, что я догадывался, кто на нас напал, ведь видел, как в извозчика попала стрела с красным оперением.
«Талки!» – озлобленно прокричал я в мыслях и, несмотря на нестерпимую боль в спине и ногах, поднялся с земли и поспешил к перевернутому дилижансу. Отчаянно ржали повалившиеся кони, пытающиеся подняться с земли. Повозка сильно не пострадала: помялась, и кое-где зияли пробоины. Тут с силой отворилась некогда боковая дверь, которая теперь расположилась сверху. И из кабины высунулся сначала меч, а затем показался и Мирон.
– Что это во имя всех Десятерых было, Соворус? – обеспокоенно прокричал он, когда огляделся и заметил меня.
– Это агенты Талкского разведывательного кабинета! – спешно ответил я и подбежал поближе. – Вы не пострадали? Адда, Дерек? – справился я.
– Все целы, к счастью, – пробурчал Мирон. Он выбрался на своеобразную крышу и подтянул туда же сначала Дерека, а потом Адду. Адда и Мирон аккуратно спустили с крыши плачущего навзрыд, видимо от испуга, Дерека вниз, где я подхватил его. Затем помог спуститься Адде, а после на землю спрыгнул и Мирон.
– Отойдите, я попытаюсь перевернуть повозку! – махнул я им.
– Только быстрее, – с тенью беспокойства произнес Мирон. – Нас окружают!
Я взглянул в ту сторону дороги, по которой мы въехали в это проклятое ущелье. Проход загородили агенты, все в черных плащах с красными лацканами. Они приближались. Времени на то, чтобы поставить дилижанс на колеса у нас практически не было. Мирон вытащил из-за пояса меч.
– Я пока отвлеку их на себя! – произнес он.
– Не надо, милый… – схватив его за руку, сказала Адда.
Он тепло посмотрел на нее и, положив свою большую грубую ладонь, поверх ее руки, поцеловал. Затем присел на корточки и поцеловал Дерека в макушку. Тот начал успокаиваться.
Мирон вышел вперед, давая мне время.
– Куда папа пошел? – послышался голосок Дерека. Адда ему не ответила, лишь присела и крепко обняла.
Я