на каждый матч! Как братья его не выперли со стадиона – в голове не укладывается.
Лёня вновь отвлёкся от чтения, заложил закладку, закрыл книгу и, сняв очки, строго посмотрел на дЭглиза: – Костюмом, граф, я подчёркиваю моё уважение к футбольному состязанию и спорту в целом, – произнёс он бесцветным голосом, – у братьев Паласио нет оснований выгонять меня со стадиона. – Лёня опять надел очки, раскрыл книгу, вытащил закладку и, на мгновение задумавшись, обратился к Маруллу с дЭглизом. – Вы можете продолжать беседу, не боясь мне помешать, я поставлю звуковую защиту, чтобы не отвлекаться от изучения статьи в оставшиеся семнадцать минут нашей поездки. Он опять уткнулся в книгу и сенатор почувствовал громадное облегчение от того, что его разговор с графом теперь не будет отвлекать Лёню.
– Ну вот, а говорили, полностью отказался от всемогущества, – шепнул он дЭглизу, забыв, что Лёня теперь его не слышит. – Скажите, граф, – спросил он погромче, поглядывая по сторонам на изумрудные улицы, по которым они ехали к центру города, – вы не знаете, зачем Лёня читает “Британнику”, если братья Паласиос не ограничили способности всеведения в этом городе?
– Ну, во-первых, всё же ограничили, – ответил дЭглиз, дёргая за рычаг автоматической коробки передач, – чёрт! Всё хорошо в этой машине, но никак не могу привыкнуть к дурацкому автомату, – он щёлкнул пальцами, с явным удовлетворением выжал появившееся под его левой ногой сцепление и начал в видимым удовольствием переключать передачи. – Ограничили на стадионе, – продолжил он, – там вы попадёте в условия, схожие с земными, можете догадаться для чего.
– Ага, – сказал сенатор, у которого манипуляции дЭглиза с трансмиссией вызвали улыбку, – видимо, чтобы никто не мог узнать, как закончится матч?
– Разумеется, – ответил дЭглиз, – во-первых из любви к искусству, а во-вторых иначе теряет всякий смысл тотализатор.
– Тотализатор? – удивился Марулл, – а.. в чём смысл тотализатора здесь? Какой толк в том, чтобы выиграть деньги? Или чисто спортивный интерес?
– Ну нет, – ответил дЭглиз, – вы что, не знаете человеческой природы? – Спортивного интереса без реального выигрыша никакого нет, – однако Вы правы, – играть на деньги тоже было бы абсолютной глупостью. Ставки делают на другие вещи, дружище.
– На какие? – заинтересовался Марулл.
– Разумеется, на что, что неподвластно нашему всемогуществу, – то бишь то, что имеет ценность на полигонах других людей. – Те же билеты на футбол, к примеру. Вы думаете, Лёня мне их уступил по большой любви?
– Ах вот оно что, – улыбнулся Марулл, – так Вы их выиграли у Лёни?
– Да, выиграл. Я поставил годовой абонемент в мой спортзал против двух билетов на футбол. Был уверен, что на последнем Классико Марадона забьёт минимум два.
– И он забил?
– Вы представляете, дружище, – вздохнул дЭглиз, – отдал три голевые и заработал пенальти, а голов – ни одного!
– Так как же Вы выиграли?
– Лёня