Я всё обдумаю завтра. Может, и идея какая в голову придёт.
Но чуда, естественно, не произошло.
Сон никак не шёл. И я всё лежала и вспоминала поцелуй с деканом. Это определённо не похоже на то, что было с Русом. Синеглазка более умело целуется. Всего несколько секунд соприкосновения наших губ, а я уже полночи думаю о нём. И повторения хочется. А как устроить?
К середине ночи я на себя рассердилась. И что это за глупость такая? Чего это опять вздумала за ним бегать? Ладно. Перегнула. Не бегала я за ним. Но всё же.
Аристарх Валерьевич мужчина. Вот пусть и ухаживает за мной. И бегает. И с поцелуями пристаёт.
Я же пока решу вопрос с его матерью. Так и быть. Возьму всё в свои руки.
И вот только тогда и уснула.
Разбудили меня служанки. Оповестили, что герцогиня хочет позавтракать со мной наедине.
Только этого с утра не хватало. Но покорно принялась собираться. Может, нам удастся прийти к какому-то соглашению.
Выбрала изумрудное платье с корсетом. Служанки уложили волосы в замысловатую причёску из кос. Решила добавить к образу изящные серьги с малахитом. Для утреннего появления самое то: неброско, но подходит под платье. Но подойдя к шкатулке, застыла на месте. Возле неё лежала брошь. Та самая. С ящеркой.
Прекрасно помню, как убирала её подальше. Что за наваждение?
Надела серьги и вновь бросила взгляд на брошь. Словно опасаясь, что ящерка сейчас оживёт и переместиться в другое место. Оставлю-ка я её здесь. И нужно разыскать артефактора хорошего. Пусть посмотрит, что не так с этим украшением.
Сделала вдох-выдох и в сопровождении служанок отправилась в столовую.
Герцогиня уже благоухала тёмной аурой за столом. Завидев меня, она растянула губы в надменной улыбке.
Я присела за стол и повторила её гримасу превосходства.
– Мне сообщили, что вы хотели со мной что-то обсудить, – мой голос звучал на удивление холодно и уверенно. В душе я дрожала, как кролик рядом с удавом.
– Рада, что вы наконец-то явили своё настоящее лицо, а не скрываетесь под маской любезности, – парировала Елизавета Павловна.
Я взяла в руки приборы и принялась кромсать омлет. Вот же кобра. Того и гляди зубами вцепится. Но мы уже закалённые Изольдой Владимировной. Так что и здесь справимся.
– Что вы? Я всегда честна. Особенно с теми, кто любит портить жизнь другим.
Елизавета Павловна поджала губы.
– Я всего лишь желаю сыну счастья.
– В этом мы с вами похожи.
Герцогиня наигранно рассмеялась.
– Серьёзно? Что-то не верится. Вы слишком молоды для него. Не находите?
– Любовь стирает возрастные, социальные и расовые границы, – спокойно ответила я.
– Послушайте, милочка, как вас там?
– Софья.
– Со-фья, – словно моё имя причиняло герцогине невыносимые страдания, – Таких как вы, я видела немало. И все испаряются уже через месяц. Так что и у вас шансов немного.
Я усмехнулась и покачала головой.
– Мне вас так жаль.
– Что? – изумление