личные качества и семью. Это еще и про то, как меня принимает мир.
А здесь у меня все еще много страхов:
– Что я никому не нужна.
– Что искусственный интеллект легко заменит меня.
– Что я беру деньги ни за что, и меня никто никогда не закажет.
Многое из этого тянется со студенческих лет. Но особенно – из того, что последовало после.
Так что я возвращаюсь туда с мыслью найти причины, по которым тогда не могла поступить иначе. А вы сможете увидеть, как делать не стоит – и избежать моих ошибок. Получить урок через меня.
Я продолжу работать с помогающими специалистами и обязательно буду говорить с ними про книгу, и в процессе написания меняться.
Подождите, включу диктофон
Наверное, вы уже поняли, что с самого детства родители всегда спрашивали, что я хочу получить на день рождения или на праздники, и эти подарки были связаны с моим ростом и развитием.
Мои 18 лет, которые я отмечала на первом курсе, не стали исключением. Мне подарили зеркальную камеру Canon. Позже я сама купила свой первый диктофон с плеером в «Меломане». У меня даже появилась мечта – когда-нибудь увидеть эту книгу на полках того самого «Меломана» на Гоголя.
Диктофон записывал в отличном качестве, и я иногда тренировалась, записывая лекции или практики.
С камерой тоже разобралась довольно быстро – научилась подбирать оптимальные настройки для разных условий, переносить кадры на компьютер и обрабатывать их.
В каком-то фильме я увидела, что на диктофон можно записывать не только голоса людей, но и собственные мысли. Это казалось чем-то глубоким, почти кинематографичным.
Однажды я опоздала на экзамен в университете. Это была моя первая серьезная оплошность, моя первая пересдача, и, что особенно неприятно, её нужно было оплачивать. Я была в шоке, в ужасе. Чтобы хоть как-то успокоиться, я достала диктофон и начала записывать свои мысли.
Так что вот вам урок: если ведёте личные дневники – храните их надёжно или вовремя очищайте.
Хотя можно поступить и по-другому – продолжать говорить о личном, открывать своё внутреннее, но делать это бережно. Без надрыва, без выпячивания, без желания во что бы то ни стало привлечь внимание грязью или эпатажем. Наверное, поэтому я не могу читать многие блоги – и уж тем более вести их. Во мне срабатывает стоп-кран: «Нет, это уже слишком».
Мой дядя – корреспондент
На первом курсе среди наших первых преподавателей была женщина, которая знала и работала с моим дядей, Николаем Коломыцевым. Он умер, когда мне было примерно восемь лет, поэтому я его почти не помню. Но знала, что он работал в газетах и долгое время был в журналистике.
Мама говорила, что, поступив на журфак, я почтила его память и продолжила его дело. А моим другим дядям – Сергею и Дмитрию – это было важно.
Хочу покаяться: я постеснялась расспрашивать преподавателя о нем. Постеснялась даже проявлять активность на её занятиях – вдруг подумают, что я хочу выделиться? Но однажды,