—проворчала супруга Алекса, поглаживая хнычущего сына по голове. – И почему только ваш папа ведет себя, словно барышня на выданье?
Лорд не обратил на жену никакого внимания. К своей некрасивой супруге Алекс испытывал лишь отвращение.
Отцепив одной рукой поводья, он достал из нагрудного кармана маленькое продолговатое зеркальце и, посмотревшись в него, слегка поправил свою безупречную прическу и бабочку галстука.
Единственное, что можно сказать точно, красоты Алексу было не занимать. Высокий, подтянутый блондин с правильными чертами лица и большими бездонными зелеными глазами, он производил неотразимое впечатление на аристократок Лиции, заставляя трястись от ярости их родителей и мужей.
Они подъехали к при храмовой площади, где, упав на колени, слушая молитву жрецов, стояли люди.
– Господин, здесь лучше спешиться, – произнес кучер, обращаясь к лорду.
– Не учи ученого, – огрызнулся Алекс в ответ.
Словно ребенок, стремящийся туда, где его ожидает приятный сюрприз, лорд устремился на площадь, со всей силы подгоняя своего коня.
«Это Алекс, это же сам Алекс», – послышались вздохи стоящих у храма аристократок, наблюдающих за молодым красавчиком, который, обворожительно улыбаясь, демонстрировал свое умение езды: то ускорялся, то вилял зигзагами из стороны в сторону, то поднимал животное на задние лапы, заставляя недовольно ворчать и отползать в сторону попадавшихся на его пути людей.
Некоторые простолюдинки, тоже подняв глаза, с завистью смотрели на незамечающего их молодого лорда. Но для Алекса они были не более чем жалкие букашки, не стоящие ни единого его взгляда. И простолюдинкам не оставалось ничего другого, как, горько вздохнув, сделать вид, что они погружены в молитву.
Мнение наблюдающих за лордом де Яновым младшим, как обычно, разделилось. В отличие от завороженно смотрящих девушек, мужчины и пожилые дамы, глядя на него, высказывали недовольство, не понимая, что можно найти в этом белобрысом наглом выскочке.
Алекс поднял коня на дыбы. Восхищенные возгласы женщин заполонили площадь. Скакун слегка качнулся вперед, и лорд, не удержавшись в седле, со всей силы пнул вылетевшей из стремени ногой испуганно заржавшее животное.
Из нагрудного кармана выпало, со звоном разбившись о тротуар, маленькое карманное зеркальце. Кто-то хихикнул. Взбешенный лорд с силой хлыстнул опозорившую его клячу.
Конь, ошалело заржав, сбросил с себя нерадивого седока и рванулся вперед, словно смерч, топча попадающихся на пути людей.
Люди кричали и метались по площади, наваливались друг на друга, не желая быть раздавленными. Кругом слышались крики ужаса, стоны и плач, словно это было поле боя.
– Лика! – в ужасе закричал Уил, видя, как на супругу несется ошалелая кляча.
Он рванулся к жене, но какой-то грузный старик с вытаращенными от страха глазами перекрыл путь, мешком навалившись на него.
Лика попыталась отскочить в сторону, но ее кто-то