закурил сигару и обратился к Эштону:
– А что, если вы ошиблись, Эштон, станет ли вам совестно за нанесённые оскорбления в адрес мистера Робинсона?
– Маловероятно! – резко ответил Эштон. – Поначалу я присматривался к их «нешаблонной семейке», закрывал глаза на странности и фривольность. Не говоря уже о том, что по глупости искал в них что-то стоящее! Даже звучит абсурдно!
Эштон криво усмехнулся.
– Возьмём, к примеру, мистера Робинсона: он-то явно знает больше, но тщательно это скрывает. Вот и пользуется разными способами манипуляции, опираясь на уязвлённое самолюбие. Этакий отвлекающий манёвр! Ну, невозможно оскорбить достоинство того, кто уронил его самолично лишь бы достичь намеченной цели. Разве вы не чувствуете, от него так и разит лицемерием и коварством? А его сын такой же отборный, изворотливый циник, к тому же редкостный кретин! А что о дамах, спросите вы. О них я говорить не стану, уж крайне негодное это дело, – вкушая каждое слово, ответил Эштон, восковое лицо которого осветилось пламенем камина.
Мистер Дэвис омрачился пуще прежнего.
– Какой вздор! Мой единственный сын теряет рассудок. Пропустите мимо ушей всё, что он вам сейчас наплёл, мистер Кэмбелл. Право, не узнаю его в последнее время. А что нашло на него сегодня – для меня и вовсе загадка! – раздражённо произнёс мистер Дэвис, не выдержав красноречивых излияний сына.
– С меня на сегодня довольно! Прошу извинить, но мне нужно удалиться. Сердце не к чёрту в последнее время. А тут ещё эта сцена!
Он поднялся, пожал сухую, жилистую руку старого товарища и покинул помещение, зорко покосившись на сына, на которого затаил глубокую обиду.
«Совсем уж распоясался», – уходя, добавил полушёпотом. Эштон закатил глаза, раздосадованный, очередной размолвкой с отцом, который никогда не принимал его сторону, дабы стать ему верным соратником…
* * *
Спустя несколько дней, около шести часов вечера, Эштон сидел за столиком в одном из местных клубов, которые он иногда посещал, хоть и крайне редко. Вечерние сумерки опустились на город вместе с продолжительным снегопадом. Баловни судьбы беззаботно и звонко смеялись, неспешно прогуливаясь по улицам. Между тем он наблюдал и тихо ненавидел снег, а также сопровождавший его мороз. Благо в заведении было светло и комфортно. Это был один из тех клубов, где встречалась исключительно культурная и элитная часть лондонских господ, за чем тщательно следило руководство клуба. Это место славилось порядком, и именно по этой причине завоевало расположение Эштона.
Выдохнув, он достал часы из кармана жилета.
– Всё в порядке, видимо, я тороплю время, – мысленно успокоил себя подавленный молодой человек. Заказал две порции двой ного джина, одну для себя, вторую для джентльмена, появления которого он напряжённо ожидал.
Ровно в шесть к нему подошёл мужчина и окликнул по имени.
– Сэр Эштон Дэвис?
– Всё верно, – подтвердил Эштон, поднимаясь с места.
Перед ним стоял