здесь есть интересного. Интернат меня, конечно, восхитил. Я даже не выдержал и поговорил с одним из сотрудников Интерната. Но, к сожалению, я не запомнил, как он представился. Такой, знаете ли, необязательный разговор.
– А что ж вы, Алексей, в одиночку-то прилетели? Скучно, небось?
– Да ведь я всегда один вылетаю на такие задания. Вдвоём у нас не положено. Но мы люди привычные. У меня, считай, с двадцати пяти лет вся жизнь в полётах. Сначала при освоении новых планет, а потом – в плановых контрольных командировках.
– Тяжёлая у вас жизнь. Не позавидуешь.
– Нет. Ничего. Я привык.
– Ну ладно, Алексей. Мне пора. Может, ещё свидимся.
Сергей стоял и смотрел, как его собеседник постепенно скрывается за пределами видимости, спускаясь по ту сторону бугра. А через некоторое время невдалеке взлетел флаер и быстро скрылся из виду.
Казалось бы, нужно было что-то делать, а он стоял молча и смотрел в ту сторону, куда улетел флаер. Случайное столкновение с неизвестным человеком здесь, в этой глуши, наводило на неприятные размышления.
Если этот Остроглазов на самом деле один из двух искомых гениев или хотя бы один из связанных с ними людей, то сложившееся положение было равносильно провалу операции или как минимум её серьёзному осложнению. Он никак не мог объяснить причину такой примитивной, не свойственной ему ошибки.
Предположить, что его выследили, он не мог. Для этого не было обоснованных предпосылок. Задолго до приближения к планете звездолёт был переведён в режим невидимости, приземлился в заведомо безлюдной местности в горах. Сразу же после посадки звездолёта был организован режим камуфляжа, разглядеть под которым истинное содержание поверхности плато можно было только с помощью специального оборудования, имевшегося исключительно в ведомстве службы внутренней безопасности, да и то лишь в штучных экземплярах.
Его флаер с момента вылета постоянно находился в режиме невидимости, да и сейчас был невидим. С целью подтверждения этой мысли Сергей посмотрел туда, где стоял флаер. Нет, визуально засечь флаер заранее они никак не могли. Оставалась дикая, непредсказуемая случайность. Он зло выругался про себя: как ни объясняй, но этот прокол целиком на его совести. Сергей инициировал связь с элмо.
– Элмо! Объявляю режим чрезвычайной опасности. Проверь территорию в радиусе одного километра от меня.
– Территория свободна, посторонних людей нет.
– Хорошо! Я сейчас же вылетаю. Установи постоянное наблюдение за территорией в радиусе двухсот километров от звездолёта и атмосферой в полусфере с радиусом пятьсот километров.
Сергей добежал до флаера, снял режим невидимости, погрузился в кабину, снова включил режим невидимости и стартовал.
В звездолёте он первым делом предупредил элмо, что ему нужно полчаса на передышку, прошёл в столовую, заказал двойную порцию плова и литровую кружку компота и, пока всё это готовилось, стал думать о том, что делать дальше. Но ничего хорошего придумать