все вопросы по возможному появлению террористов.
– И всё-таки надо подстраховаться. Голем говорил, что в крайнем случае можно связаться по секретному каналу связи. Ты можешь это сделать?
– Да.
– Тогда передай Голему просьбу связаться с Гурамовым и договориться, чтобы он принял меня срочно для переговоров.
– Отправил.
– Когда можно ожидать ответ?
– Ответ может быть не скоро. Ожидайте. Как только придёт, я сообщу.
Сергей неожиданно почувствовал себя брошенным, ощутил какую-то необъяснимую ностальгию, когда до боли в сердце хочется, чтобы тебя пожалели. Как в детстве, когда на глаза совершенно беспричинно вдруг наворачиваются слёзы, а мама тихонько гладит тебя по головке, напевая едва слышно мелодичную, такую знакомую и всё же такую неузнаваемую песню.
На него нахлынула неудержимая волна жалости к самому себе и вызвала необоримое чувство безысходности. Как будто он стоит перед бушующим океаном и в какой-то момент времени появляется девятый вал – огромная, величиной с девятиэтажный дом, волна, и она надвигается на него с такой скоростью, что убежать от неё не представляется никакой возможности. А за спиной нет ни одной возвышенности и все строения низкие, одноэтажные. Он смотрит, как надвигается эта жуткая волна, а сам считает удары сердца, чтобы неизвестно зачем знать, сколько раз оно сократится до того момента, когда его накроет волной и он перестанет существовать.
И так же неожиданно его передёрнуло, по телу жарко хлынула кровь, будто бы ранее затаившаяся в укромном уголке тела, а теперь вот объявившаяся. И в сознании прорезалась чёткая мысль: а что это мы тут вроде как умирать собрались и по какому это поводу? И точно – никакого повода вовсе не было. Нужно было просто действовать, принимать решения и самому же их исполнять, собственно, как он делал всегда. А обдумывать событие грозящее, но не случившееся можно и потом, на досуге.
Это напомнило ему реальную жизненную ситуацию, когда он в соответствии с какими-то малозначащими обстоятельствами с целью встречи теперь уже неизвестно с кем оказался в конкретном месте. Вроде бы это была одиноко стоящая изба, затерявшаяся в глубине леса. Он своё обещание выполнил, вовремя добрался до этой избы, но встреча почему-то не состоялась.
Возвращаться ночью по тёмному лесу не представлялось возможным, и он вынужден был переночевать в этой избе. Тем более что кровать для ночлега в избе была, и довольно-таки сносная. Проснувшись поутру, он ощутил нестерпимый голод, начал искать пищу, но ничего не нашёл. А до ближайшего жилья сотни километров, никакого транспорта и наличия оборудования связи по условиям договорённости о встрече нет. Его должны ждать на выходе из леса, но не сразу, а спустя двое суток.
И тут он начинает осознавать, что это всё, на этом кончается жизнь. Можно идти в лес и собирать какие-нибудь травки или корешки, но никаких гарантий, что они съедобны или хотя бы не ядовиты, нет. Он принимается судорожно рыться во всех шкафах и одиночных полочках. И о чудо! Он находит трёхлитровую