протянула руку Матильда.
– Мне тоже, – пожала руку Леночка, совершенно не понимая, с кем она только что познакомилась.
Каждый день полковник Кудряшов Евгений Петрович проводил в большом напряжении. Уследить за передвижениями всех членов актёрской труппы было очень сложно. По ночам полковник сидел, просматривая отчёты своих сотрудников за день, потом аккуратно складывал всё в папочку и только после этого ложился спать. Этих пухлых папочек у него за прошедшую неделю накопилось уже много, и пора было их переправлять с диппочтой в Москву. По утрам полковник вставал рано, кипятильником грел воду в стакане, заваривал крепкий чай, отрезал кусок сырокопчёной колбасы, привезённой из дома, и завтракал за столиком около окна, глядя на улицу. Суточные, которые он получал от своей организации, были мизерные, а жена заказала привезти какое-нибудь нарядное платье. «Ведь из самой Франции», – мечтательно сказала она. Приходилось экономить. Хорошо, хоть свои ребята из посольства кормили его частенько обедом у себя в столовой, да иногда после спектаклей он ездил на ужины к меценатам вместе с солистами. В общем, тяжёлая была жизнь у полковника Кудряшова в Париже!
А тут ещё волнений прибавилось: большой приём в мэрии! Полковник вместе с представителем посольства поехал в администрацию города. Диктовать, кого приглашать, а кого нет с французской стороны, он, конечно, не мог, но поставить одно условие он был в силе. Кудряшов твёрдо потребовал, чтобы на приёме не было никого из бывшей царской семьи.
– Это принципиально! Вы сами хорошо должны это понимать! – заявил он.
Организаторы приняли к сведению требование страны Советов, но не очень точно поняли этот ультиматум. Кшесинская стала относиться к царской семье только в двадцать первом году, выйдя замуж за великого князя Андрея Владимировича уже во Франции, и мэрия сочла нужным пригласить её как известную русскую балерину.
В день приёма полковник мобилизовал всех своих сотрудников на сопровождение труппы, которую организованно привезли на автобусах. Зал для приветствия актёров постепенно заполнялся приглашёнными парижанами, среди которых были, в основном, актёры, литераторы, музыканты и другие представители искусства.
«Нет. Наши девушки красивее!» – гордо думал Кудряшов, поглядывая на француженок и невольно сравнивая их со своими подопечными. Но вполне возможно, что в полковнике просто говорил патриотизм.
Внезапно к нему приблизился майор Николаев и, указав на пожилую даму в элегантном розовом костюме, которую молодой человек усаживал в кресло, тихо спросил:
– Вы знаете, кто это?
– Нет, – недоумённо ответил тот.
Вокруг женщины в розовом быстро образовался круг то ли её почитателей, то ли знакомых.
– Я так понимаю, что это какая-то известная личность, – заключил полковник.
– Да. Эта личность – её светлость великая княгиня Романовская – Красинская, она же балерина Матильда Кшесинская, собственной персоной.
«Вот чёрт! – выругался