с ухмылкой,
Его вкрадчивость пробирала до костей.
«Нимфа лишь следует своей природе,
Как цветы манят мух, завлекает жертв.
В пещере ее саду не хватает света солнца,
Потому она должна его кровью поить.
Ее тело не может быть цветущим вечно,
Потому ей нужно плотью его кормить.
Она – распустившаяся трупная лилия,
Питающаяся втянутыми в бездну ее».
«Нет, мой цветок для тех опасен,
Кто приходит, пытаясь сорвать его».
«Только для глупцов нетерпеливых,
Падких на соблазны, что силой берут.
Бросаясь в пекло, никогда не знаешь,
Сколько сможешь выдержать его жар.
А медленный шаг лишь боль продлевает.
Но неправда, что безвредного пути нет.
Если вкусить ее нектар добьешься права,
Он будет слаще, чем лилейника бутон».
Лепестки цветов, когда-то яркие и нежные
Испорчены ядом из прогнивших недр.
Красавица, хранящая дар смертельный,
Бессильна, чтобы вперед атаковать.
Чародей не переступал границы рока,
Свои поступки обеляя, измором брал.
Пытавшаяся за Нимфу заступиться
Лето против него еще беспомощней была.
Чародей глянул на нее с пренебрежением,
Сказал: «Ты – тоже прекрасный цветок.
Для тебя место в моем саду найдется».
Дал знак, и разверзлась под ногами земля.
Лихорадочно Лето цеплялась за корни,
Те сплетались вокруг и тащили ее вниз.
Прежде чем стремительно на дно рухнуть,
Последние слова Чародея расслышала она.
«Кем была твоя мимолетная знакомая?
Единственной дружеской формой жизни,
Способной говорить?» Не ответила Нимфа.
Или до той глубины голос ее не достал.
С тяжелым ударом Лето приземлилась,
И погрузились в почву корни под ней.
Она среди гигантских цветов оказалась,
За ее спиной белоснежная лилия росла.
Лето почувствовала связь с ней, словно
Лилия проросла из самого ее существа.
Жизнь цветка изящества и непорочности
Ей обещала лишь нескончаемую нужду.
Она станет зависимой от воды и света —
Немного цветку нужно, чтобы не увясть.
Однако она будет привязанной к месту,
В глухой каверне, где их не добыть самой.
Ей выделят малость, чтоб не дать умереть,
Только если она не позволит о себе забыть.
Отныне как попрошайка упиваться будет
Всем, что как должное принимала она.
Она – цветок в увядающем саду Чародея,
Откуда будет тщетно пытаться сбежать,
Пока не исчезнут последние воспоминанья,
Какой ее жизнь за пределами сада была.
Лето услышала шепотки из-под цветов,
Призывающие ее быть жестокой и смелой,
Двигаться, чтобы среди