негреющему солнцу,
Висящему в небесной вышине
Расшитой птичьими стежками.
В зеркальной глади озера в лесу
Укрытой от зевак за горными хребтами,
В кружевьях белоцветных хризантем
Отражена часовня, не воспетая стихами.
Под кроной ивы, свитой из ветвей,
С шершавым огнецветьем длинных листьев,
Молился я когда-то в День Святых
Понятными лишь мне словами.
Дядя Рука, 1908 год.
Перевод коллежского асессора С. В. Чистякова
Допев романс Володя встал и поклонился, после чего опять плюхнулся на табурет. Лепехин и Ордовский-Танаевский немного вежливо поаплодировали.
Ордовский-Танаевский: (рус.) Неплохо, мальчик. Весьма неплохо. У тебя замечательные учителя.
Володя Сирин: (рус.) Сейчас у нас с братом только одна гувернантка, мадмуазель Жозефина. Она нас учит французскому и читает книжки.
Ордовский-Танаевский: (рус.) Ох уж эти француженки! (Лепехину) Вчера вот, после покупки билета на вокзале, взял «Русское слово», а там, знаете ли, объявление… Известная хиромантка, принимает ежедневно от десяти. утра до пяти дня. Сеанс три рубля. И адрес в нескольких домах от вокзала. Прислуга сначала отказала… Мол, дескать, госпожа больна и не принимает. Но потом доложила, что приезжий, издалека, в генеральской форме… Я как раз был в форменном платье. Вышла особа лет пятидесяти. Вся закутанная в шаль. Попросила не смеяться… И вообще не мешать. Исследовала тщательно руки, голову, уши, глаза. Видимо заинтересовалась… Прошлое описала подробно, перечислив все болезни. Настоящее ещё подробнее… А про будущее вот что сказала…
В «библиотеку» вошла высокая стройная молодая дама в коричневом платье с свободно накинутым чёрным боа под широкополой коричневой шляпой с вуалеткой и с большим блокнотом в руках. Немного наклонив голову, встретившись глазами с Лепехиным, демонстративно развернулась и села в кресло, пристально смотря через витрину перегородки в зал «ресторации». Раскрыла блокнот и принялась быстрыми уверенными штрихами зарисовывать интерьер и накрывающего на столы завтрак официанта. Володя подошёл сзади и заинтересованно уставился в блокнот.
Ордовский-Танаевский: (рус.) Что судьба моя решится в ближайшие два дня. Что в судьбу мою вмешаются три важные особы, из которых я знаю двух, и что третьей будет дама… И вот сегодня я уже встретил двух знакомых мне людей… Это вы, ваше сиятельство, и едущий с нами в одном вагоне князь Гагарин, которого, как говорят, Сенат весной отлучил от права заведовать созданным им Политехническим институтом… Видел, как он садился с интересной дамой в состав с большим багажом. Спросил его вежливо, надолго ли уезжает, так он ответил, что, может быть, навсегда… Теперь вот меня не оставляет беспокойство… А вдруг гадалка права и меня ждёт перелом в жизни?
Лепехин: (рус.) (негромко, с сомнением) Простите, э-э…
Ордовский-Танаевский: (рус.) Николай Александрович!
Лепехин: (рус.)