же… просто хотел поспать.
Дверь палаты за поворотом открыли. Через несколько секунд донёсся крик санитара:
– Ебать твою мать!.. Зовите главного!
Валентин улыбнулся. Внутри.
Жить можно. Пока – жить.
Валентин сидел в комнате ожидания, которую здесь называли “переговорной”.
Кресло – жёсткое. Стены – с подтеками, но свежей краской. Свет – будто нормальный, но на грани мигнуть.
Час. Или два. Никто не говорил. Никто не приходил.
Окно под потолком. Решётка.
Тишина не была полной. За дверью где-то катили тележку. Иногда – переговаривались коротко, чужим, больничным языком.
– Третья.
– Сдача.
– Подпиши.
Валентин думал. Не о том, что произошло.
О том, что можно сказать.
Свалить на психа – сработало.
На один шаг.
Но потом появятся вопросы:
– Почему ты не позвал сразу?
– Почему пошёл в душ?
– Почему у тебя кровь на спине, если ты “не при делах”?
И тогда враньё станет петлёй.
Правда – тоже петля.
Но если говорить её не от себя…
Если рассказать, как будто про кого-то…
Как будто наблюдал, видел, запомнил, но не участвовал…
Это не ложь. Это – перекладка вектора.
Не “я”, а “он”.
Псих.
В дверь вошёл человек.
Не в белом халате. Не в форме. Просто – куртка, рубашка, тетрадь.
Сел. Положил блокнот.
Главврач. Или зам. Или просто тот, кто имеет право спрашивать.
– Валентин. Вы в порядке?
– Уже да.
– Я не спрашиваю, как вы себя чувствуете. Я спрашиваю – в порядке ли вы.
– А это не одно и то же?
Мужчина не улыбнулся. Просто открыл блокнот.
– Расскажите, что произошло. С самого начала. Подробно.
Валентин кивнул.
Помолчал.
Глянул в стену. Потом – на свои пальцы. Потом – в пустоту.
И сказал:
– Он… странный был с начала.
Этот, с “новым годом”. Я сначала думал – чокнутый. Потом – понял: он, сука, знает, когда тонко.
Он не совсем псих. Он как будто помнит то, что ещё не случилось.
У него был план. Не формальный – на уровне ощущения.
Я проснулся – он уже не спал.
Он стоял в углу, смотрел под койку.
Говорил сам с собой: “оно пришло. сегодня. в нас.”
А потом…
Он сделал паузу. Не драматичную – рабочую. Чтобы голова подогнала слова.
– Под койкой было… нечто. Я не знаю, как это назвать. Оно было живым. Двигалось. Кричало без голоса. Оно не человек…
А он радовался.
Он… смеялся. Прыгал.
Потом схватил поднос – и начал бить того, кто на соседней койке.
Я не успел. Я… смотрел. Пытался понять, где мы – и кто из нас с ума сошёл.
Главврач