его появление изменит всё.
Тени внутри двора извивались, сливаясь с ночной мглой, и, несмотря на пламя факелов, вкрадчиво поглощающий свет мрак казался почти живым. Ферида, не отрывая взгляда, смотрела вниз, следя за каждым движением незнакомца, за тем, как он чуть склонил голову, ожидая ответа, за тем, как его пальцы нетерпеливо прошлись по пуговицам тёмного, строгого пальто.
Она не слышала слов, которыми ответил ему Халиль-ага, но что-то в тоне слуги было слишком осторожным, слишком подчеркнуто смиренным, и это заставило её внутренне напрячься. Незнакомец, похоже, тоже это заметил – едва уловимый оттенок насмешки пробежал по его облику, он чуть подался вперёд, и даже со своего высокого окна Ферида могла ощутить исходящую от него властную уверенность.
– Скажи ей, что у неё нет выбора, – произнес он медленно, словно смакуя каждое слово, и его голос, глубокий, холодный, наполненный той самой непоколебимой решимостью, которой, казалось, нельзя было противостоять, заставил Фериду сжать подол платья в кулаках.
Она не знала, к кому он обращается, но отчётливо понимала – речь не только о бабушке.
Что-то в его присутствии говорило ей, что этот человек пришёл за чем-то важным.
Или за кем-то.
Халиль-ага низко поклонился, кивнул и поспешно развернулся, исчезая в тени арки. Незнакомец остался стоять, будто ожидая чего-то ещё, затем медленно вскинул голову, и его взгляд почти случайно скользнул вверх, туда, где за тяжёлыми гардинами таилась Ферида.
На секунду ей показалось, что он её заметил.
Её дыхание замерло.
Словно невидимая рука сжала ей горло.
Но он не сделал ни единого движения, лишь коротко, чуть резче, чем прежде, повернулся на каблуках и направился к дальнему флигелю, в ту часть замка, где бабушка иногда принимала особых гостей.
Ферида всё ещё стояла у окна, чувствуя, как в груди скапливается тяжесть.
Кто он?
Почему его слова звучали как угроза?
И какое отношение это имеет к ней?
Она закрыла глаза, пытаясь собраться с мыслями, но в темноте её сознания продолжал звучать его голос:
«У неё нет выбора…»
Ночь в замке всегда была особенной.
Старые стены впитывали в себя тишину, каменные своды дышали прохладой, и даже самый лёгкий звук, будь то скрип пола или шорох ткани, казался слишком явным, слишком отчетливым.
Ферида не могла уснуть.
Она лежала в своей огромной кровати с резными колоннами, укрытая мягким шёлковым покрывалом, но прохлада ночи пробиралась сквозь тонкие ткани, пробиралась внутрь неё, поселившись под кожей странным, тревожным ощущением.
В её голове рождались вопросы, один за другим, не давая покоя.
Почему бабушка ничего ей не сказала?
Почему никто из слуг не предупредил о приезде этого человека?
Почему его слова звучали так, будто в замке происходит что-то большее, чем просто очередной визит?
Ферида резко села в постели, сдвинув покрывало, и опустила ноги на прохладный мраморный пол.
Она больше не могла