ее – жарко, даже жарче, чем вчера, и я уже вся мокрая. Голова тяжелая. Зевнув, я приложила ладонь к виску – под пальцами медленно билась жилка. И сердце тяжело бухало в груди. Сколько же я выпила вчера? Я покосилась на тумбочку, обнаружила на ней наполненный водой стакан, поблагодарила себя за предусмотрительность и потянулась к нему. Пришлось оторвать голову от подушки. В два глотка осушив стакан, я схватила мобильник. На экране высветилось время – почти одиннадцать – и прямоугольник сообщения, которое расплывалось перед глазами. Я прищурилась.
Феди: «Буонджорно. Как самочувствие?»
Я потерла глаза и, сконцентрировавшись, напечатала ответ: «Кто-то превратил мой мозг в болтунью. А ты как себя чувствуешь?»
Феди: «Сонно. Хорошо, что воскресенье. Повеселилась вчера?»
Я: «Классно провела время. Спасибо, что пригласила».
Она не отвечала несколько минут. Потом прислала: «Пожалуйста».
А следующее сообщение пришло не от Фреди. От Эльды: «Ты проснулась? Мне нужна помощь. Прости, знаю, у тебя выходной, но у меня форс-мажор на работе. Кристиано ушел к другу, и за Исайей присмотреть, кроме тебя, некому. Всего пару часов?»
Я застонала и уронила голову на подушку. Как бы я ни любила Исайю, сидеть с ним сегодня – последнее, что мне хотелось бы делать. Но отказываться из-за примитивного похмелья – фу!
«Конечно. Спущусь через 15 минут, хорошо?»
Эльда: «Спасибо огромное. Я в долгу не останусь».
Я хмуро кивнула мобильнику, села в кровати и уставилась на собственное отражение в большом настенном зеркале. Поморщилась. Тушь оставила жирные разводы под глазами, волосы превратились в растрепанную метелку. После ночного купания я не соизволила принять душ, и теперь ощущала соль на коже и волосах.
Я сползла с кровати, дотащилась до ванной и принялась приводить себя в порядок. Потом распутала и расчесала тщательно вымытые волосы и завязала их в низкий пучок. Короткие завитки тут же выскочили из прически и упали на лоб. Мама часто говорила, что волосы отражают мою сущность – по ее мнению, я была бунтаркой и не поддавалась контролю.
Вчерашний сарафан валялся на полу у кровати, я подняла его, учуяла массу неприятных запахов и бросила в корзину для грязного белья. Надела чистое платье и спустилась вниз.
Хмурая Эльда сидела на мраморных ступеньках возле двери, застегивая пряжки на туфлях.
– Что случилось? – спросила я.
– Один из моих клерков крупно облажался. Есть риск потерять чуть не половину бизнеса, если не принять срочные меры. – Она покачала головой. – Это моя вина: не стоило настолько полагаться на добросовестность контрагента, но это большая сетевая компания, и мы не могли им отказать. Честно – не знаю, когда освобожусь, но постараюсь поскорее. Когда что-то прояснится, позвоню. Отведи сына поесть мороженого, он любит. Я оставила на столике немного денег.
Эльда еще раз извинилась и наконец закрыла за собой дверь.
Я обнаружила Исайю в его комнате: он рисовал какие-то каракули в альбоме. Рядом с ним на полу стоял стакан