за титул – старались удержать, покупали его и продавали, хотя реальной властью там и не пахло. – Глаза его блеснули. – Ею обладали стоявшие за кулисами.
Бах!
Я подскочила.
Хлоп! Хлоп!!!
Небо полыхнуло ярко-красным, и треск множества сияющих шутих ознаменовал начало фейерверка. Разговор прервался. Когда Данте обнял меня за плечи и притянул поближе, мне показалось самым естественным на свете опереться затылком о его ключицу. Небо заполнилось красками и светом. Грохот орудий эхом отдавался у меня в животе, а Данте тем временем наклонил голову так, что наши виски соприкоснулись. Я закрыла на мгновенье глаза, ощутив приступ головокружения. Глубоко вздохнула, расслабила шею. Голова отяжелела.
Данте повернулся и поцеловал мой потный висок, а потом снова уставился на расцвеченное фейерверком небо. Я поглядывала на него, любуясь длинными ресницами и игрой света у него на скулах. Он почувствовал и посмотрел на меня. Взгляд его упал на мои губы, и я в панике подалась вперед, делая вид, что невероятно увлечена игрой огней. Данте мне нравился, и меня определенно одурманил алкоголь, но я выпила не так много, чтобы целоваться с парнем, которого видела в первый раз в жизни. Тем более на глазах его друзей. Данте отвел взгляд.
Когда фейерверк закончился, он встал и крикнул:
– Кто хочет охладиться?
Девушки оживились. Парни закивали, стирая пот с лоснящихся бровей. Бриз стих, и стало еще жарче, чем днем. Данте завел мотор, и мы плавно заскользили прочь от берега.
– Кажется, мы движемся в обратном направлении? – спросила я у Джакопо, но ответил вместо него Карим:
– Чтобы добраться до пляжа, надо проехать между островами Лидо и Ле Виньоль. – Он махнул огромной ручищей на темный пролив между островами. Крупнее человека я в жизни и впрямь не встречала. Он был просто горой, состоящей в основном из мышц. А лысая голова его блестела от пота.
– Привет, гигант, – я протянула ему руку.
– Привет, дюймовочка. – Голос у него был такой низкий, что я невольно представила тектонические плиты, трущиеся друг о друга под земной корой. Раньше меня дюймовочкой не называли. Я, конечно, не такая высокая, как Джорджейна, но имея рост метр семьдесят и довольно пышные формы, мало кому казалась крошкой. И подшучивала над Таргой и Акико, которые дышали мне в подмышку. Я только теперь поняла, что они при этом чувствовали.
– Феди говорила мне, что ты канадец.
– Точно так, – кивнул он. – Родился в Египте, а вырос в Калгари. – При гигантском росте лицо у Карима было совсем детское, мягкое и с огромными любопытными глазами.
– Как же ты очутился в Венеции? – Лодка скользила все быстрее и быстрее, и я наслаждалась ветерком, трепавшим мои распущенные волосы. Я замучаюсь потом приводить их в порядок.
– Хорошее место, чтобы начать новую жизнь. Совершил глупость дома, и это навлекло на меня неприятности. Я посидел в тюрьме, разрушил жизнь нескольких людей. И вот теперь я здесь. Новый старт, так сказать. Я теперь работаю