«Люблю» он так описывает свое детство:
А я —
убег на берег Риона
и шлялся,
ни черта не делая ровно.
Сердилась мама:
«Мальчишка паршивый!»
Грозился папаша поясом выстегать.
А я,
разживясь трехрублевкой фальшивой,
играл с солдатьем под забором в «три листика».
Без груза рубах,
без башмачного груза
жарился в кутаисском зное[27].
Семейная переписка Маяковских 1892–1906 годов прекрасно отражает портрет поэта в детстве – мальчика восприимчивого, чуткого, непослушного, интересующегося литературой с самых ранних лет: «Володя стал ужасный шалун, он хотел ехать в Тифлис с Имрисом и побывать у тебя, а обратно, говорит, я сам приеду» (А. А. Маяковская – Л. В. Маяковской, 1898 г.)[28], «Володя <…> шалит»[29] (А. А. и В. К. Маяковские – Л. В. Маяковской, 1899 г.), «Володя сильно скучает один, целый день капризничает»[30] (А. А. Маяковская – Л. В. Маяковской, 1899 г.), «Володя за это время очень изменился, очень стал капризным» (А. А. и В. К. Маяковские – Л. В. Маяковской, 1899 г.)[31], «Володя стал страшный шалун и почти не сидит в комнате» (А.А. и В. К. Маяковские – Л. В. и О. В. Маяковским, 1900 г.)[32], «Володя любит, чтоб ему рассказывать и читать сказки» (А. А. и В. К. Маяковские – Л. В. Маяковской, 1898 г.)[33], «Володя целует тебя, он теперь от меня не отходит и все пристает, чтобы ему читала»[34] (В. К. и А. А. Маяковские – Л. В. и О. В. Маяковским, 1899 г.).
Сергей Есенин о своем детстве рассказывал: «Она (бабушка) хотела, чтобы я рос на радость и утешение родителям, а я был озорным мальчишкой. Оба они видели, что я слаб и тщедушен, но бабка хотела меня всячески уберечь, а он (дедушка), напротив, закалить. Он говорил: плох он будет, если не сумеет давать сдачи. Так его совсем затрут. И то, что я был забиякой, его радовало»[35] (слова Есенина в передаче И. Н. Розанова). Товарищи Есенина по школе вспоминали, что он был «бедовый и драчливый, как петух». О своем хулиганском поведении в детстве поэт и сам не раз писал в автобиографиях: «Средь мальчишек я всегда был коноводом и большим драчуном и ходил всегда в царапинах»[36], а в одном из стихотворений делает такой своеобразный «автопортрет»:
Все живое особой метой
Отмечается с ранних пор.
Если не был бы я поэтом,
То, наверно, был мошенник и вор.
Худощавый и низкорослый,
Средь мальчишек всегда герой,
Часто, часто с разбитым носом
Приходил я к себе домой.
И навстречу испуганной маме
Я цедил сквозь кровавый рот:
«Ничего! Я споткнулся о камень,
Это к завтраму все заживет[37].
Впоследствии и Есенин, и Маяковский за созданным ими эстрадным образом хулигана прятали природную