как все прошло? Все нормально? Она сможет танцевать?
– Сможет, да еще как! Да вы не волнуйтесь. Все хорошо, все нормально, операция прошла успешно. Думаю, через недельку выпишем.
– Мы можем ее увидеть? Хотя бы ненадолго?
– Сейчас она еще только отходит от наркоза. До утра ее лучше не беспокоить, а утром можете прийти. Конечно, приходите.
Хирург ушел, довольный собой и своей хорошо проделанной работой. Говорят, в такие минуты врачи чувствуют себя богами, способными одаривать простых смертных счастьем и радостью. Успех всегда окрыляет людей, а люди в белых халатах особенно в нем нуждаются. Для них успех – как некий допинг. Как публикации для журналистов. Без публикаций перья журналистов тупятся. Без успеха в лечении хиреет вера врача в себя, а без веры врача в себя – нет и веры в лечение у пациента.
Из невольно подслушанных обрывков разговора пары Долганов уловил, что они привезли в больницу свою юную дочь. Девочка на полном ходу угодила в какую-то щель в тротуаре, у нее что-то случилось с голенью. А она занималась в танцевальной студии… Родители безумно переживали: ведь кто знает, как сложилась бы судьба их дочки, если бы хирург оплошал.
Глядя на плачущую от радости маму девочки и счастливое лицо ее родителя, Долганов тоже расчувствовался – у него даже немного защипало в носу. Возможно, сказывался выходящий хмель, но и не только это. Во всем, что касалось дела, а делом всей его жизни была "Шахтерская губерния", Евгений Анатольевич Долганов отличался редкой твердостью и хладнокровием. Это был волевой человек, не способный бросаться в крайности и поддаваться чрезмерным эмоциям в сложных ситуациях. Но его всегда очень трогало, если он видел счастливых людей, особенно если эти люди были семьей; наблюдать любящих друг друга людей он, хороший муж и глава дружной семьи, почитал за великое наслаждение.
Случайно подсмотренная сценка живо напомнила редактору "ШГ" дневной спор с завотделом расследований. «Вот бы Ваню сюда, – размякнув, думал он. – Ага. Интересно, что бы сказал этот упертый грязекопатель, когда бы увидел людей, плачущих от подаренного врачами счастья?"
Долганова всего словно выворачивало от слабости. Он с усилием поднялся и дошел до вестибюля. Обнаружив там аквариум почти во всю стену, понаблюдал немного за двумя рыбками величиной с ладонь. Куда одна, туда и другая. На других, мелких, рыбешек эти две не обращали никакого внимания. Везде идет своя жизнь.
Он далековато отошел от каталки с пострадавшим, но мертвая тишина ночного коридора позволила ему услышать, как Тихий призывно застонал.
Долганов спешно подошел. Предприниматель смотрел на него умоляюще и пытался что-то вымолвить. Из груди у него вырывались хрипы и какие-то подозрительные звуки.
Редактор «ШГ» с возмущенным видом решительно шагнул к смотровому кабинету. В этот момент на посту охраны раздался женский голос:
– Муж у меня здесь… На «Скорой» должны были привезти…
Долганов узнал по голосу супругу