можно с водой ребенка выплеснуть. Бумажная газета или лента новостей в интернете – это просто разные технические средства донесения информации до людей. Я понимаю Женю… Евгения Анатольевича… сохранив газету сегодня, его команда завтра может дополнить бумажный выпуск интернет-версией или вообще перейти на последнюю. Все это детали, главное – иметь свободу говорить правду народу и давать возможность народу высказывать свое мнение. Например, о том же Хане. Они же, эти столичные и региональные ханы, отчего так наседают на независимую прессу – без нее им гораздо легче воровать и превращать население в свою дешевую обслугу. – Мужчина виновато улыбнулся. – Конечно, это только одна сторона медали. Другая – нужно думать и о реальности. Увы, но реальность такова, что все мы – как в шахте. Вздохнул – получил угольную пыль в лёгкие. Не вздохнул – задохнулся. Простите, если я что-то не так сказал.
Редактор газеты благодарно кивнул выступавшему. Они обменялись теплыми взглядами, приподняв бокалы с напитками.
Долганову захотелось рассказать о планах, которые вынашивались в редакционном коллективе. Эти планы, конечно же, касались и растущей интернетизации жизни. Он приподнял руку, словно занимая очередь к невидимой трибуне.
– В шахте? – опередил его пивовар. – Это ты хорошо сказал, Слава. Но ты забыл уточнить, что бывает с теми, кто пытается вылезти из «шахты», в кавычках. Их обычно обратно туда и запихивают. И хорошо, если не в черных целлофановых мешках.
– Вот-вот, – подхватил Ренат Сулейманович, гендиректор недавно учрежденного небольшого разреза, добывавшего низкокалорийный уголь. – Мы живем в мире, где шахта и есть вся страна. Или наоборот, выбирайте, как вам нравится. Тесно, мрачно, но ты работаешь, работаешь, работаешь… А если перестанешь? Пыль тебя и похоронит. Мы с вами – не из тех, кто может просто выйти наружу и построить себе новый мир. Мы часть этой системы. Нас просто не отпустят.
– Не отпускают тех, кто замарался, – усмехнувшись, вставил Березкин. – Не грешите, и не наказуемы будете.
Все с интересом посмотрели на бывшего замгубернатора, но он не стал развивать свою мысль и снова уткнулся в тарелку. Стало ясно, что ждать помощи газете от него не стоит.
Интеллигентного вида коренастый мужчина лет сорока с аккуратной черной, как смоль, бородкой, которого все присутствующие ласково называли Василь Василич – он возглавлял один из новоявленных банков – философски заметил:
– Ребята, тренд уже обозначился, это ясно, как божий день. Но все-таки не накатывайте сильно на Хана. Он тоже только винтик возрождающегося… – Банкир с каким-то отчаянием взмахнул рукой. – Да что уж там, возродившегося монстра. Этот монстр пока еще не ест напропалую своих сыновей и дочерей, но это, кажется, уже не за горами… Сдается мне, это будет страшный монстр! Это видно уже по тому, что даже такой напрочь зависимый от центра винтик, как наш Хан, возымел практически неограниченную власть над сотнями тысяч людей. Хочет – без средств к существованию оставит, хочет – в тюрьму упечет…