чего рисковать. Газета и так едва держится на плаву. Он снова и снова с надеждой всматривался в лица участников сборища, и ему показалось, что еще не все потеряно.
Он еще раз встал и легонько постучал по бокалу вилкой, призывая к вниманию. Официанты меняли блюда, запахи горячего мяса и пряностей наполняли зал. Все с интересом уставились на главу «Шахтерки», прекратив звенеть бокалами и стучать приборами. Атмосфера в зале снова стала тягостно-выжидательной. В наступившей тишине можно было даже различить тяжелые вздохи некоторых гостей.
Редактор «ШГ» решил сменить тактику и говорить более прямо. Он слишком долго подбирал слова, пытаясь излагать стоявшую перед ним проблему округлыми фразами, но теперь в нем что-то щёлкнуло. Вечер мог быть последним шансом спасти их газету, поэтому… Терять-то нечего.
– Друзья! – начал он, голос его звучал сдержанно, но вкрадчиво, как у шахматиста, обдумывающего сложный ход. – Наша газета, как вы знаете, всегда была голосом народа. Мы не только информировали жителей региона о всем, что касалось их жизни, защищали людей силами наших корреспондентов, но и давали им самим высказаться о наболевшем. Но сейчас люди снова стоят перед перспективой оказаться безголосыми и беззащитными. Стоит ли вам напоминать, что «Шахтерка» осталась почти последней независимой газетой края, до которой пока еще не дотянулась удушающая рука цензуры? Да вы и сами это хорошо знаете… Так неужели же вас не волнует, что народ может утратить право голоса, право открыто задавать вопросы власти и требовать честные ответы? Как вы себя будете чувствовать, если это случится? По-прежнему будет спать спокойно, как будто ничего не происходит? А не вы ли приносили нам заметки о необходимости гласности и борьбы с засильем бюрократии?.. Ах, вы сейчас предприниматели! Вы сейчас далеки от политики! Вы устроили свои дела и теперь считаете, что отсутствие свободы слова уже не повлияет на бизнес. Это иллюзия, друзья. Авторитаризм всегда действует по одной схеме: сначала уничтожает свободу слова и печати, затем – права человека, а там и свобода предпринимательства превращается в фикцию. А в конечном итоге все становится похожим на большой лагерь. Я имею в виду отнюдь не лагерь отдыха…
За столом царила гробовая тишина. Стоявшие поодаль официанты тоже замерли и с нескрываемым интересом ждали продолжения.
Долганов поднял бокал с сухим белым вином и еще раз внимательно оглядел всех собравшихся, как будто пытаясь увидеть, что у них внутри.
– Я предлагаю тост. Давайте выпьем за то, чтобы наш народ стал по-настоящему свободным, а страна двигалась вперед, а не назад, в концлагерь. Это реально? Думаю, что да, но только если мы не будем прятать голову в песок равнодушия, как страусы? За свободу нашего народа! Только учтите, что ни один народ не станет свободным, если у него не будет свободы слова.
Он душевно улыбнулся и сделал радушный приглашающий жест. Однако некоторые бокалы остались стоять на столе, словно бетонные опоры.
Владелец пивоварни Борисов