чжаои покончила с собой.
Чжао Фэй-янь давно утратила всякую власть, но продолжала жить в Восточных покоях. Однажды во сне она громко закричала от испуга. Прислужница подошла спросить, что случилось. Императрица проснулась и сказала:
– Только что мне привиделся император. Он восседал на облаке. Он милостиво разрешил сесть и мне, распорядился подать чаю. Придворные стали говорить ему: «В прежние дни императрица служила императору без должного почтения, а вы еще велите подать ей чаю». Я не смогла сдержать любопытства и спросила императора: «А где чжаои?» Император ответил: «Она погубила нескольких моих детей. В наказание за это она обращена в черепаху и теперь обитает в пещере, в темных водах Северного моря. Там она останется жить тысячу лет, страдая от холодов и морозов».
Императрица была в страшном смятении.
Много лет спустя властитель страны Даюэ, что на севере, охотился в море. Вдруг из какой-то пещеры выползла большая черепаха; голова ее была украшена яшмовыми шпильками. Вытянув шею, она с тоскою глядела на лодку, скользившую по волнам, и в глазах ее виднелось искреннее благожелательство к людям.
Властитель Даюэ отправил гонца с расспросами к лянскому У-ди. В ответ У-ди поведал ему историю чжаои.
Неизвестный автор
Наложница Мэй
Мэй, наложница императора, носила фамилию Цзян, а родом была из уезда Путянь. Отец ее, Чжун-сунь, лечил людей; искусство врачевания было в их семье потомственным занятием. Когда девочке исполнилось девять лет, она уже умела читать на память стихи из «Эрнань». Она говорила отцу: «Хоть я и мала, но мечтаю о таких поступках, за которые людей прославляют в стихах». Отец только дивился и прозвал ее «Цайпинь».
В годы «Кайюань», когда Гао Ли-ши был отправлен в Минь и Юэ, юная Цзян уже закалывала волосы шпильками. Увидав ее молодость и красоту, Гао Ли-ши выбрал ее и с тем возвратился в столицу. Она вошла в свиту Мин-хуана, и все уже видели ее любимой наложницей.
В трех чанъаньских дворцах – Данэй, Дамин и Синцин – и двух дворцах Восточной столицы – Данэй и Шанъян – было в ту пору примерно сорок тысяч прислужниц, но когда новой наложнице был дарован титул фэй, все остальные сделались в глазах двора словно пыль. Да и сами они понимали, что Цзян – не им чета.
Новая наложница была весьма искусна в писании стихов и сравнивала себя с Се Дао-юнь. Красилась она умеренно, одевалась изысканно, изящество же и прелесть ее стана невозможно описать никакой кистью.
Мэй очень любила цветы дикой сливы. Перед ее покоями высадили несколько сливовых деревьев, и император собственноручно начертал на дощечке: «Сливовая беседка». В пору цветения Мэй сочиняла стихотворения в прозе, воспевая любимые цветы. Часто любовалась ими до темной ночи, не в силах уйти, и император – в шутку – прозвал ее Мэй фэй. Всего она сочинила семь стихотворений: «Грустная орхидея», «Грушевый сад», «Цветы дикой сливы», «Флейта феникса», «Стеклянный бокал», «Ножницы», «Узорчатый шелк на окне».
В те годы в стране было спокойно, никаких важных