еще такие противные и когда говорил, словно гавкал.
– Гитлер?
– Вот! Он самый. Я прочитала, что он не состоялся как художник, что ли. Другого в литературный институт не приняли. Третьему еще там в чем-то отказали. И готово: маньяки, которые хотят весь мир в крови утопить, толкают какую-то абсурдную идею чистоты крови и превосходства одной расы надо всеми остальными. Или становятся революционерами, садистами. И все потому, что у них когда-то не сложилось.
– Думаешь, если бы им дали то, что они хотят, ничего этого бы не было?
– Думаю, они нашли бы обо что оскорбиться. Другие люди тоже знают, что такое отказ, но не выбирают убийства в качестве реабилитации уязвленного самолюбия. Ты верно сказал, что взрослый человек должен решать свои проблемы. Сам. Мне жалко этого Париса, как представлю маленького пацаненка, который не понимает, почему родители его не любят… Хотя я уверена, они любили его как умели! Но сейчас окажется, что и Атлантиду он предал из-за этого. И уже не жалко. Но вот того, маленького…
– Не из-за родителей он предал Атлантиду. И я понимаю тебя. Жалко маленьких, но вот так подумать – и маньяк-убийца, и отвратительный бомж, гниющий на лавочке, и распутная выпивоха… Все они когда-то были младенцами, умильными и беззащитными, которых, если повезло, просто обожали их родители. И маленькие сердечки которых просто переполнялись ответной любовью. Где, когда, на каком отрезке и что пошло не так? Не знаю. Но выбор, который они сделали взрослыми людьми – это только их выбор, их собственная ответственность. Иначе так можно что угодно на родителей свалить.
– Вот и твой Парис сделал выбор. Ужасный выбор. Но это его вина, а не родителей, даже если они его ненавидели. Что вряд ли соответствует истине.
– Я и не спорю. И он тоже. Парис прекрасно осознавал впоследствии, что он натворил и от своей вины не отказывался. Как и я. Давай следующий лист.
Глава шестая. Лилия
– Ну уж нет! – перехватила Регина мою руку. – Объявляю перерыв. У тебя голос уже садится и глаза скоро устанут.
– Читай сама.
– Тут не выписаны женские роли. И вообще, у меня другая работа: я тебя вдохновляю.
Я улыбнулся и обнял ее.
– Регин. Чем раньше справимся – тем раньше Саша нас отсюда выпустит.
– Ты куда-то торопишься? – изогнула она бровь.
– Нет, но ведь ты мечтаешь скорее от меня отделаться? Блин, и правда голос садится.
– Пока ты говоришь с такой сексуальной хрипотцой, мои мечты имеют строго противоположное направление.
– И все-таки ты озабоченная.
– А я не отрицаю.
Я погрозил ей пальцем и попытался дотянуться до аккуратно сложенной стопки. Но мой главный отвлекающий фактор, ничуть не ценя собственных же усилий, лег поверх этой самой стопки. И о чем Саша думала, когда решила нам доверить разбор этого архива? Мы же так мацтикон знает сколько времени провозимся. Хотя не могу сказать, что меня это сильно расстраивает.
– Я так понимаю, доступ