это было еще обиднее, тем более что он так и не отпускал меня, притягивая к себе медленно, но все ближе и ближе.
– Я ничего вам не обещала, – сказала я резко. – Это вы придумали сказку, и в нее же поверили. А сказок не бывает на этой грешной земле, добрый сэр. Как не бывает фей и эльфов. Я – Санлис, и следую приказам моего отца. Если мой отец хочет, чтобы я стала женой вашего… короля, я стану ей. Хотя, признаюсь, он мне еще более противен, чем вы.
– Противен? – Эдейл встряхнулся, как мокрый пес. – Я не ослышался? Вы его даже не видели, леди!
– Его поступки говорят сами за себя, – сказала я мстительно. – Как и ваши. Ваш король прикупил меня, как поросенка на рынке, и даже не потрудился приехать сам, чтобы сердце невесты было спокойно. Я уже не говорю о том, что можно было ради приличия спросить – желаю ли я становиться его женой. Но у вас это семейное, как я погляжу. Вы ведь даже не потрудились узнать, как имя той, которую вы выбрали себе в жены.
– Сколько злости в вашем голосе, – казалось, он был неприятно удивлен. – Я выполняю королевский приказ, я связан клятвой и присягой…
– Как мило, – я уже не сдерживалась. – Все ясно – брат уполномочил вас обвенчаться со мной по доверенности. Надеюсь, больше он не предоставил вам никаких полномочий в отношении меня? Например, право первой ночи?..
Он долго молчал, глядя на меня и играя желваками, а потом отпустил мою руку, и я потерла запястье, подумав, что наверняка останутся синяки от железных пальцев.
– Вы принадлежите Чеду, – сказал рыцарь, – и я не позволю никому к вам прикоснуться. И сам не нарушу клятвы.
Я не смогла удержаться, чтобы не поддеть его:
– Вы ее уже нарушили, и не раз. Но вы правы – забудем об этом. Я уже заметила, что вы смелее на поле боя, чем в делах любви.
Наверное, сэр Эдейл слишком перебрал фалернского, потому что я оказалась в его объятиях быстрее, чем успела моргнуть.
– Упрекаете в трусости? – тихо спросил он, касаясь губами моего уха. – Хотите, чтобы я забыл о чести? Решили помучить меня?
От него пахло вином и смолой, и еще свежей хвоей.
Создавая хоть какую-то преграду между нашими телами, я успела выставить руку, и теперь ладонью чувствовала, как тяжело бьется его сердце.
В самом деле – чего я хочу? Чтобы он бросил меня поперек седла и умчал в далекую даль?
Дверь спальни скрипнула, и мы с Эдейлом шарахнулись в разные стороны. Из спальни вышла горничная и пошла в другую сторону, не заметив нас, подсвечивая себе плоским светильником. Я услышала взволнованные голоса сестер, и бросилась туда, как будто спасала собственную жизнь.
Но на самом деле мне ничего не угрожало, и сэр Эдейл не бросился за мной следом. Я влетела в спальню и промчалась к своей кровати, ни на кого не обращая внимания.
Первым моим желанием было рухнуть на постель и задернуть полог, чтобы отгородиться от всех.
Но моя кровать была занята.
На ней лежало самое красивое платье из всех, что мне приходилось видеть за свою жизнь.
Оно было сшито из пурпурного бархата, по последней моде –