воскресенье и решим, – поднимаясь с топчана, сказала Зухра.
Взяв дерматиновую сумку, Мехри опа направилась к калитке.
– Калитка открыта остаётся, ты ведь дома, верно? – между прочим спросила Мехри опа, совершенно не волнуясь, что в дом войдёт чужой.
– Да, я дома буду, тесто поставила, муки немного осталось, на лепёшки, к вечеру, – ответила Зухра, уходя к калитке в дувале.
Мехри опа, кивнув головой, вышла на улицу. В доме брать было нечего, но мысли её были об орденах сына, они так блестели, а из чего они сделаны, Мехри опа не задумывалась. Для неё было важным, что сын её за эти ордена и медали кровь свою проливал, правда и представить себе не могла, как он проливал и сколько раз бывал на волосок от смерти.
Тяжело вздохнув, женщина пошла по дороге к остановке, решив всё-таки проехать три-четыре остановки на трамвае. Мысли были о сыне и о словах Зухры о её дочери. Мумин ей тоже нравился, спокойный парень, трудолюбивый, смелый, правда, её Эркин красивее и смелее, и сильнее, и мужественнее, но Мумин вырос у неё на глазах, Мехри опа смело бы доверила Мумину свою дочь. Да и жили они через дувал. Сидя в трамвае, Мехри опа задумалась.
– Если Мумин и Карина не поженятся, я поговорю с Шакир акя, а вдруг… хотя, после сватовства её сына к Карине, это будет неправильным. Моя дочка тоже не с улицы пришла, нет… уж лучше пусть Карина и Мумин поженятся, – думала она.
Эркин, выйдя из дома, оглянулся на калитку дома Зухры и Батыра, но Карину не увидел. Да, он тоже понимал, что если в воскресенье решится сватовство, он не имеет права даже подходить к Карине и Эркин старался не думать о ней. В ТашМИ он приехал без четверти девять, Замира, секретарша ректора, увидев его, улыбнулась.
– Ассалому аляйкум, Замира опа, – поздоровался Эркин, войдя в приёмную, прежде постучавшись.
– Ааа, Эркин Курбанов? Ва аляйкум ассалом! Заходи, укя (братишка, обращение к парням, младше себя), но Хамид Закирович ещё не приехал. Тут со вчерашнего дня только о тебе и говорят! Даже некоторые студенты с утра обсуждают твоё появление в стенах этого института. Ты садись, подожди, Хамид Закирович уже должен подойти, – сказала Замира, не вставая из-за своего рабочего стола.
– Простите… а почему обсуждают? Я ведь ничего такого не сделал, – с недоумением спросил Эркин.
– Ну, не каждый год приходят молодые люди через месяц с начала учебного года и хотят поступить. Да ещё такой красавчик, вся грудь в орденах и медалях, тебе ведь их дали не за красивые глаза? Ты воевал! – ответила Замира.
– Все воевали, не я один! Ордена не раздают и не дают, ими награждают, – нахмурившись, ответил Эркин.
– Да, конечно… прости, я неправильно выразилась. Посиди немного, – ответила Замира, смутившись твёрдого взгляда парня.
– Вы не в курсе моего дела? – всё же спросил Эркин, немного помолчав, так как ожидание мучило его.
Замира странно посмотрела на Эркина, смутив его этим. Парень осознал, что лезет вперёд и это неправильно и некрасиво.
– Простите… виноват, –