покрытые кровью волосы на голове Финела. Чтобы чем-то занять себя, он принялся отрывать кусочки загрубевшей кожи с кончиков пальцев.
Пока он раздумывал, Ани пошла прочь, что-то бормоча себе под нос. Несколько телохранителей, сбитые с толку, двинулись за ней.
– И куда это ты собралась, дорогая? – окликнул ее Темса.
– Посмотреть на добычу, – ответила она, не оборачиваясь. – Колдуны жалуются, что вода из Никса заканчивается.
Темса вскочил, царапая ногтями мраморный стол.
– Ани, смотри мне в лицо, когда разговариваешь со мной!
Ани повернулась, но не сбавила шаг.
– Я тебя предупреждала. Я говорила – не стоит служить культу и императрице одновременно, – сдавленным голосом сказала она. – Было время, когда ты никому не подчинялся. А теперь у тебя два босса, которым нужно угождать. Вы, аркийцы, правду говорите: чем выше гора, тем она коварнее.
– А ну стой!
Пропустив его приказ мимо ушей, Ани исчезла на лестнице еще до того, как Темса выбрался из-за стола.
После его крика в зале повисло неловкое молчание. Несколько солдат откашлялись, а раскрасневшийся Темса тем временем, дрожа, глядел на дверь. Он далеко не сразу заметил, что Даниб смотрит на него.
– Не смей с ней соглашаться, – сказал Темса призраку, прежде чем направиться к выходу. Из-под его когтей полетели искры. – Не смей с ней соглашаться, мать твою!
Темса вышел из зала; его наемники вздохнули и закачали головами.
– ЧТО ЗНАЧИТ «УХОДИТ»?
– Она уходит! Взгляните сами, полковник.
Солдат смотрел в подзорную трубу так долго, что у него под глазом появился глубокий красный круг.
Калид схватил подзорную трубу и, кряхтя, присел рядом с дымоходом. С крыши невысокого дома он видел улицу и мог заглянуть во двор дома, где раньше жил судья Гхор. Солдат не соврал: свита Сизин действительно выходила из башни. Полковник Калид напрягся. Через затуманенное стекло он не видел ни окровавленного оружия, ни ран. Люди Темсы даже поклонились вслед будущей императрице.
– Твою мать!
Калид швырнул подзорную трубу на крышу, и треснувшие линзы запрыгали по белым камням. Два часа он и его лучшие бойцы следили за башней. Два часа его солдаты провели в переулках и в комнатах этого дома, готовясь обагрить свои клинки кровью. Буря стихла, и ей на смену прилетел слабый ветерок. Темса, этот проныра, должно быть, отвел от себя грозу – или, быть может, заключил сделку. Калид встревожился. Далеко не каждому удавалось так ловко уклониться от императорского гнева. Действия Темсы – если бы Калид посмел подумать об этом – почти поразили его.
Полковник прислушался к еле слышному звяканью и посмотрел на то, как сверкающая процессия движется к бронированному экипажу.
– Назад, в башню! – гневно рявкнул он.
– Но почему?!
– Здесь ничего не происходит! Сладкие речи взяли верх над сталью! – крикнул полковник Калид и повел своих людей вниз.
Топая