испускали последний вздох, положение тел погибших, застывшие выражения мертвых лиц, неистовые всплески кровавых пятен.
Сейчас она изучала фотографии с места преступления в Аризоне. Первый снимок сделали с большого расстояния. Женщина сидела, опираясь на скалу цвета ржавчины; голову словно венцом окружали жесткие ветки кустарника, а лицо было отвернуто от объектива. Спереди на рубашке темнело черное пятно.
Уайли отложила снимок в сторону и взяла следующий в стопке. Та же женщина, но снято более крупным планом и с другого ракурса. Рот искривлен в гримасе боли, язык вывалился изо рта, черный и распухший. В груди вырезана такая большая дыра, что можно просунуть туда руку; по краям виднеются рваные обрывки кожи и обнаженные кости и хрящи.
Кровавые картины выводили из равновесия, такое обычно снится в кошмарах, но Уайли считала, что ей в первую очередь нужно узнать, как именно умерла жертва.
Ровно в десять вечера Тас толкнул ее в ногу. Они вместе спустились по ступенькам: Тас двигался медленнее, и его суставы устало похрустывали. Еще немного – и пес уже не сможет взбираться по лестнице.
Интересно, что скажет ее бывший, узнав, что она приютила бездомного пса, сидевшего на пороге старого дома. Сколько Уайли ни прогоняла животное, оно все время возвращалось.
Уайли догадалась, что его бросили люди, снимавшие дом до ее приезда. Она дала псу кличку Тас, сокращенно от Итаска – так назывался парк, где обнаружили тела трех юных девушек. Об этом преступлении Уайли написала свою первую книгу.
Она не особенно любила Таса, и тот отвечал ей тем же. Они просто пришли к соглашению, что какое-то время будут сосуществовать.
Уайли отперла парадную дверь и приоткрыла совсем немного, чтобы выпустить Таса, и тут же захлопнула ее за ним. Но холодный воздух и ледяная крупа уже успели проникнуть внутрь, заставив ее поежиться.
Прошла минута, потом еще одна. Тас не любил холод и обычно делал свои дела быстро, после чего начинал скрестись в дверь, давая знать, что готов вернуться внутрь.
Уайли подошла к окну, но стекла покрылись ледяными узорами. Она потерла глаза, утомленные долгим разглядыванием старых снимков, и прислонилась спиной к двери в ожидании пса. Похоже, не удастся заснуть до рассвета.
Свет замигал, и сердце Уайли запрыгало в панике. Она уставилась на лампы, затаив дыхание, но теплое сияние опять стало спокойным и непрерывным. Она добавила дров в камин. Если электричество отключится, могут замерзнуть трубы, и тогда она попадет в настоящую переделку. Уайли отворила дверь и пристально вгляделась в белый океан снаружи, но пса не увидела.
– Тас! – позвала она в темноту. – Ко мне!
Ледяная крупа превратилась в твердые градины, которые стучали о дом с нескончаемым скрежетом, напоминающим визг грызунов. Уайли почти ничего не видела в тусклом свете, лившемся из дверного проема.
– Прекрасно, – пробормотала она и пошла в гардеробную