шатром водохранилища обнаружилась небольшая площадка, окружённая камнями, с разложенной на песке потрепанной кожаной картой. Майсара подвела Назира к ней, заметно гордясь этим предметом.
– Это наша карта источников, – она указала на отметки чёрными и красными точками. – Чёрные – постоянные колодцы, там всегда есть вода, но их контролируют большие племена или города. Красные – временные, сезонные. Сейчас мы здесь, – её палец коснулся маленького креста на южной окраине карты. – Этот колодец держится только третий день. Скоро иссякнет.
Назир внимательно изучил карту, запоминая расположение точек и ориентиры. Нельзя упускать ни единого шанса узнать больше об этой земле.
– А кто ваши враги? – спросил он, указывая на тёмные отметки в восточной части карты.
– Там владения клана Джафаров, – презрительно сплюнула Майсара. – Сорок клинков, двадцать верблюдов. Контролируют три постоянных колодца. Мы с ними… не друзья.
Её уклончивость намекала на давний конфликт, возможно кровную вражду.
Она повела его дальше, к краю лагеря, где несколько человек разбирали скудную добычу – тюки с тканями, металлические инструменты, пузырьки с маслами.
– А это наша истинная работа, – в голосе Майсары звучала странная смесь гордости и насмешки. – Мы не просто разбойники, мы – собиратели воды. Все эти побрякушки – просто средство получить воду, где мы не можем добыть её силой.
– Вы меняете добычу на доступ к колодцам? – догадался Назир.
– Иногда. Или продаём в оазисах и покупаем воду. Или меняемся с другими кланами. Пустыня не любит тех, кто держится только одного пути.
В её словах проглядывала практическая мудрость, выкованная годами жизни на грани выживания.
– Самира говорит, что настоящее богатство – это не золото и даже не вода. Это выбор, – добавила Майсара после паузы. – Чем больше у тебя выборов, куда идти, где пить – тем дольше ты проживёшь.
– Разумно, – согласился Назир, вспоминая, как в его городе многие жрецы высокомерно полагались только на кристалл, отказываясь даже рассматривать альтернативные источники.
Вдали послышались громкие голоса, и Майсара напряглась.
– Аш-Шариф возвращается, – быстро сказала она. – Нам лучше вернуться, пока он не обнаружил твоё отсутствие. Он не из тех, кто прощает нарушение своих приказов.
По её тону Назир понял, что это не пустые слова. Они поспешили обратно к верблюжьему загону.
– Зачем ты мне это показала? – спросил Назир, когда они почти дошли до места его работы.
Майсара остановилась, задумчиво посмотрела на него своими яркими, настороженными глазами.
– Я думаю, что до завтра ты доживешь. Возможно и до послезавтра. Так что осваивайся потихоньку.
Она улыбнулась – впервые без насмешки.
– А теперь работай, водяной. Я никому не скажу про нашу маленькую прогулку, а ты не подведёшь меня, закончив всё как надо.
С этими словами она оставила его одного. Назир вернулся к работе.
Когда