и серые пятна еще имели расплывчатые очертания. И только контуры гор проглядывались четко на посветлевшем небе.
– Восход в шесть восемь, – сказал полковник Гонцов.
Он высунулся над бруствером, хотя сознавал, что это рискованно, и посмотрел на место, где темнела фигура Сливы, распластавшегося на санках. Поняв, что ему не добраться, Слива в последний момент прикрыл бомбу своим телом. А может, все это вышло случайно… Кто теперь знает.
– Все-таки немцы его не видят, мешают кусты. Майор Журавлев возразил:
– Они знают, что он мертв… Ставим завесу.
Гонцов согласился.
Но когда десятка два шашек выбросили белые хвосты дыма, немцы вновь начали стрелять из минометов и не только по позициям, но и по ничейной земле, где лежал Слива.
Старший группы Чугунков сказал:
– Валяй, ребята! – И кое-что добавил для крепости.
Ребят было двое: бывший шофер Жора и архивариус.
Ветер гнал дым вдоль позиций низкой полосой, а когда в полосе рвались мины, то они вздымались белыми гривами. Гривы эти исчезали быстро, словно мыльные пузыри.
– Только бы не сбились с направления, – сказал полковник Гонцов.
Кто-то потеребил его за рукав.
Он обернулся.
– Галочка!
– Там… Подполковник из штаба лежит… убитый… – тихо сказала радистка.
– Где?! – это уже кричал Журавлев.
– У запасного входа.
– Иноземцев!
Но тут рядом упала мина. И всех присыпало землей. А Галю даже ударило о стенку окопа. И она стояла покачиваясь, потому что ее тошнило и перед глазами плыли желтые ромашки.
Она появилась в траншее, когда уже взошло солнце, еще не видимое отсюда, потому что его заслоняли горы.
Всего несколько минут назад благополучно вернулись Чугунков, бывший шофер Жора и архивариус. Они принесли тело Сливы, бомбу и санки. У Жоры была перебита левая рука. Санитарка перевязывала его бинтами. Чугунков, вынув из кармана гимнастерки Сливы потертый конверт, старался разобрать домашний адрес.
Архивариус жадно свертывал самокрутку.
Увидев Галю, полковник Гонцов спросил:
– Все нормально?
И вынул из кармана мятую плитку шоколада.
Галя покачала головой, и слезы опять побежали по ее щеке:
– Товарищ полковник, переведите меня в другую часть… Умоляю!
Но Гонцов ответил скороговоркой, не принимая ее просьбы всерьез:
– Хорошо, хорошо… Что-нибудь придумаем…
– Я очень прошу, товарищ полковник!
– Кушай, кушай… Переведем в штаб дивизии.
И он прошел мимо. И она удивилась, потому что от полковника пахло мылом и хорошим одеколоном.
Выйдя из траншеи, Галя вновь увидела маленькую лошадь темной масти и двух скуластых бойцов. Рядом на носилках покоилась бомба с желтым стабилизатором. Место, на котором час назад лежал мертвый подполковник, было присыпано сухой глиной.
Где-то далеко кричал майор Журавлев:
– Иноземцев, организуй завтрак!
Глава