еще несколько дней, но я не вижу ничего опасного для жизни. И, закончив осмотр его ран, я сообщаю ему об этом.
Однако Кинг не обращает внимания на раны, предпочитая допытываться о событиях, произошедших утром.
– Похоже, ты считаешь, что меня это не касается.
– Вероятно, потому, что это так и есть. Я не понимаю, почему ты думаешь, что имеешь право вмешиваться. И я не хочу, чтобы меня спасали. Мне ничего от тебя не нужно.
– Вот здесь ты ошибаешься. Думаю, я именно тот, кто тебе нужен.
Несколько долгих минут я молчу, не понимая, к чему он ведет. С моей стороны было очень глупо потакать ему и признаваться в чем-либо, что происходит в моей личной жизни. Я знала, что рано или поздно мне придется за это заплатить, и, должно быть, этот новый этап нашего общения с ним и есть эта цена.
– Как ты можешь быть тем, кто мне нужен, если я даже не знаю твоего имени? – говорю я, размышляя над ответом, пока наношу обезболивающий крем на синяки.
Он расслабляется, словно наслаждаясь моим прикосновением, и улыбается. В уголках его глаз появляются небольшие морщинки, и я задаюсь вопросом, сколько ему лет. Конечно, он достаточно взрослый, чтобы принять невероятно сложное и непоправимое решение, из-за которого оказался в тюрьме в качестве почетного гостя. Правительство Соединенных Штатов любезно предоставило ему здесь приют. С другой стороны, мне всего двадцать семь, и я уже успела совершить немало поступков, которые привели к разрушению моей жизни. Так имею ли я право судить его?
Мое сердце готово выпрыгнуть из груди, когда он говорит:
– Ты хочешь узнать, как меня зовут, мышонок?
Глава 6
Я продолжаю наносить крем на его кожу, и под моими прикосновениями он словно превращается в камень. Какая-то часть меня хочет забрать свой вопрос обратно, но я уже не могу.
– Что с тобой? – спрашиваю я, надеясь, что он сменит тему. – Я сделала тебе больно?
Он отводит взгляд и смотрит туда, где мои руки касаются его кожи. В тот миг, когда его глаза останавливаются на месте, где соприкасаются наши тела, мне хочется опустить руку. Удивительно, как близко он всегда оказывается ко мне, когда я позволяю любопытству или глупости взять над собой верх.
– Чтобы причинить мне боль, нужно нечто большее, мышонок.
Его слова окутывают мое сердце мрачной завесой тайны. А затем она словно раскрывается внутри меня, являя миру кипящую смесь удовольствия и стыда, которую я скрывала. Это опьяняющее сочетание заставляет меня желать большего. Этот мужчина словно наваждение, от которого я не могу избавиться. Он как болезнь, медленно, но неотвратимо проникающая в мою кровь. Мой разум подсказывает мне, что нужно уйти, но мое сердце жаждет еще больше запретного внимания.
– Мышонок? – я смотрю на свои пальцы, опасаясь, что взгляд выдаст мои чувства.
Нанося антибактериальный обезболивающий крем на его кожу, я осознаю, что моя выдержка почти исчерпала себя. Да и как иначе, когда я чувствую, как напрягаются его мышцы под моими руками, как от него волнами исходит тепло,