вой снарядов залпового огня воспитателям детского сада и Катерине, как невозможно почувствовать на расстоянии тепло души родного человека, живя прежними воспоминаниями. Вой леденит в жилах кровь даже у него, он видит, как голова Кати с русской старомодной прической вжимается в плечи. Перепуганные ребятишки – кто зажимает уши ручками, кто таращит голову на звуки, кто истерически ревёт. В эти жуткие минуты перед воспитателями одна задача – поскорее укрыться в подвале. Даже в том случае, если разрывы ухают вдалеке.
Число детей в садике от этого нечеловеческого состояния неудержимо тает. Мамы с ребятишками, подстегнутые нагайкой страха, бегут в Россию. Подальше от военного ада. Потому дела в садике урезаны, как паёк в голодные годы. Оставшихся детей заведующая объединила в две группы. Часть здания опустела. И вот в тёплый июльский день тишину садика взорвали дальнобойные вражеские снаряды. Нацисты ударили прицельно подло и коварно, по-бандитски, когда дети мирно спали после обеда, сладко сжав губки и разбросав рученьки. Зажигательный снаряд пробил стену и взорвался в комнате для игр, что напротив спальни. Дверь вышибло и бросило на ближние кроватки. К счастью, высокие головки отразили страшный удар. Дверь разлетелась в щепки, но детей не зашибла. Сначала в спальне воцарилась могильная тишина. Затем последовал взрыв детского рёва, столбенеющий ужас от разрастающегося треска огня и жара.
Катя находилась в смежной комнате своего кабинета и львицей ринулась к ребятишкам. Игровая комната полыхала. Стульчики, столики, экспонаты вспыхнули, как порох. Тлели ковры, выделяя тяжёлый ядовитый дым. Воздух накалялся и обжигал.
Обезумевших от страха полусонных детей бросились выводить в подвал, приспособленный под убежище. У воспитателей от волнения и ужаса подкашивались ноги, не говоря уж о детях. Они голосили на разные лады, иные крепко вцепившись в воспитателей, не оторвёшь, снижая их подвижность. А надо быстро проверить все кровати, не спрятался ли кто под подушку. Огонь разрастался, дым удушливо клубился, вырывался в разбитые окна.
В подвале недосчитались двух мальчиков. Катя ринулась назад. Она слышала, как в соседнюю, к счастью, пустую группу ударил новый снаряд. Здание содрогнулось, как живое, предупреждая о смертельной опасности. Но она бежала туда, где полыхал огонь. Дым заволок игровую комнату, ядовитыми брызгами стреляли охваченные пламенем синтетические шторы. Катя облазила спальню, не очень задымленную, никого не нашла. Зычно звала мальчиков по именам. И они откликнулись из игровой комнаты, спрятавшись в огромном шкафу, что стоял у окна. Антресоль его горела, щелкая полировкой. Она выхватила одного, второго, сгребла под мышки и – бежать. В этот момент на неё обрушилась горящая штора. Девушка взвизгнула, завертелась, сбрасывая с себя пламенеющую материю. Большой огненный кусок припаялся к левой щеке. Впопыхах жуткой боли не чувствовала, больше испугалась, а потому не выронила из-под мышки малыша и проскочила из комнаты