и Ксения созналась во всём:
– А что мне делать, если Семён за месяц лишь раз позвонил?
– Но ведь позвонил же! Значит, живой, радуйся!
– Радуюсь, но на душе всё равно неспокойно и от одиночества с ума схожу.
– А ты как думала… В войну жёны мужей годами ждали, а на чужих постелях не валялись. Эх, доча, доча… Прекращай. Гадко это всё и скверно. Хорошо ещё, что отец не знает.
– Мне, что, ещё и ему доложить? Ему до нас и дела нет! Словно мы не существуем. Даже с внучкой перестал играть. Сам по себе живёт.
– В общем, я тебе своё слово сказала. А далее сама думай, не маленькая.
Ксения не знала, рассказала ли мать отцу о её похождениях, но заметила, что тот перестал вообще замечать её. Она не могла знать, что творилось на душе у отца, потому что родители не посвящали её в свои финансовые дела. Да она особо и не любопытничала, знала только, что дом в Барселоне отец продал, а деньги… И в неё будто кто-то стрельнул: деньги, где деньги?! Ведь с началом специальной военной операции на Украине все активы в Европе либо заморозили, либо конфисковали. Вот отчего отец сам не свой ходит. Поневоле задумаешься и озаботишься. А у него это, видимо, дальше пошло: о чём ни спросишь – либо молчит, либо отвечает невпопад. А как-то расплакался, разрыдался, да так, что пришлось вызывать «скорую». Какого-то особенного расстройства здоровья врач не обнаружила, сделала ему успокаивающий укол и посоветовала, не отрываясь от авторучки:
– Завтра обратитесь к участковому врачу и подумайте о поездке в санаторий, но сначала надо полечиться в клинике нервных заболеваний. Усталость накопилась у вас, и быстро от неё не избавиться. На её фоне обострилась вегетососудистая дистония. Лучшее избавление от неё – покой и отдых, а лекарства за две-три недели значительно улучшат ваше состояние. Думаю, вы можете позволить себе качественное лечение. Я сейчас выпишу рекомендацию, а врач окончательно оформит направление.
– К психиатру?
– Зачем же так резко? Я же сказала: участковый терапевт подскажет, что необходимо делать.
Маргарита утром мягко напомнила о вчерашнем визите врача, посоветовавшего лечить дистонию. И поторопила:
– Так что собирайся, дружок, надо тебе заняться здоровьем.
– Почему ты разговариваешь со мной таким тоном?! Ехидным и издевательским. Поеду я только на работу, и никуда более!
– Обо всём подумал?
– Да, обо всём, обо всём!
– Тогда как хочешь, так и живи.
Но Герман Михайлович и на работу не поехал, устроив квартирный бунт. Начал бросаться обувью в жену и плеваться в водителя, пришедшего на подмогу, а потом выхватил из-под подушки нож и пригрозил:
– Кто приблизится, жалеть не стану…
От него отшатнулись, а он, продолжая грозить, сел около кровати и неожиданно уснул, повалился на ковёр, безвольно раскрыв рот. Привели его в чувства врач и два санитара, вызванные Маргаритой, и почти сонного повезли в психиатрию. Герман Михайлович в машине крутил головой, оглядывая санитаров, и,