спутника героя вдруг шевельнулась и открыла маленькие злобные глазки. Они зыркнули по сторонам, а потом под ними вдруг прорезалась здоровенная красная пасть с рядами мелких кривых зубов. «Шапка» помедлила секунду-другую – да ка-ак вцепится хозяину в голову!
Мелёха заорал белугой и начал носиться кругами по площади, пытаясь сорвать с себя плотоядный головной убор. Но не тут-то было: тот держался крепко – не оторвёшь, при этом продолжая с рычанием и ворчанием грызть свою «добычу». Как ни странно, селяне не стремились его спасать, а весело смелись, наблюдая этот «цирк». Баба Яга довольно ухмылялась: будет знать, прощелыга, как женщин сердить! Тем более, образованных и талантливых. Лишь когда Мелёха с воем врезался лбом в столб, она решила, что с неё хватит представлений, и медленно, с достоинством удалилась.
Финисту, в конце концов, тоже надоело, что народ, вместо того чтобы слушать и восхвалять его, беззастенчиво ржёт над его спутником, схватил мохнатого монстра, когда Мелёха в очередной раз пробегал мимо, рывком сдёрнул с головы приятеля и отшвырнул в сторону. Шапка шваркнулась о землю, но тут же вскочила на невесть откуда взявшиеся коротенькие ножки, ощетинилась, зарычала на Финиста, но связываться с богатырём не рискнула, а развернулась и ускакала в подворотню. Богатырь и его спутник проводили «чудовище» взглядами:
Финист – неодобрительно-насмешливым,
Мелёха – боязливым.
Финист и Мелёха отдыхали от ратных подвигов в избе богатыря, больше напоминавшей музей, чем жилище. По стенам были развешаны трофеи, взятые в бою, – рога, копыта, крылья, ноги, хвосты различных чудищ, целая выставка оружия. Между ними высились доспехи, аккуратно натянутые на манекены, а свободное место занимали картины, изображавшие подвиги, совершённые Финистом за его яркую богатырскую карьеру. Недавний «портрет» был ещё не завершён, над ним трудился местный художник.
Финист, не глядя, швырнул булаву через плечо – и та воткнулась в косяк, на котором уже были видны следы предыдущих попыток «повесить оружие аккуратно». Следом полетел шлем, который ювелирно нанизался на рукоятку булавы и повис на ней, а Финист скептическим взглядом окинул творение местного Леонардо.
– …а потому мне настоящее дело нужно! – зевнул он. Уже в который раз он пытался победить самое страшное чудовище в жизни – скуку, приходившую по окончании очередного подвига, но пока последняя одерживала сокрушительную победу.
– Богатырский подвиг, понимаешь? – посетовал он. – А то вон, последнее время бабьё уже зубоскалит! Холодца наварить – подвиг что надо! – визгливо проскрипел Финист, передразнивая волшебницу.
Он задумчиво смотрел на зарождающийся шедевр. На почти законченном холсте славный богатырь стоял в позе победителя, водрузив ногу на летающего хряка. Вроде бы выглядело внушительно, но что-то не так… Кабан на холсте довольно улыбался, как будто вовсе не был побеждён, а просто прилёг вздремнуть после обеда.
– Маловат кабан у тебя! – огорчённо вздохнул он. Сейчас, спустя время, подвиг не казался ему таким уж героическим. Так – прогулка