академии. Тебя же отчислят.
– Ну-у… я на оскорбление отвечал.
– Всё равно отчислят. А здорово ты кошку драную факелом огрел! Как она, палёная, верещала!
– Драная, конечно, но с клыками. А из академии не вздумай уходить, ты же картины рисовать хочешь, и, вообще, тебе учиться надо. Да, может, и не отчислят.
Вечером в дом Старковых поступил гэстинг-запрос от проректора академии. Гость явился, недолго говорил с родителями, затем попросил аудиенции с Марком.
– Кто из вас первым применил физическую силу? – спросил он.
– Сначала ударил я.
Проректор удовлетворённо кивнул и сообщил:
– Дальнейшее ваше присутствие в академии не желательно.
– Но я же не просто так, он оскорбил меня и… мою подругу!
– Вы тоже нанесли оскорбление своему оппоненту, задев честь его клана рысей. Он участвует в одном из секторов Магистрали, где воссоздаются мифы народов мира, а факультет наш напрямую сотрудничает с реконструкторами.
– И меня за это выгоняют?
– Не за это, конечно. А за драку. Вы же знаете наши правила. Человек, опустившийся до уровня быкоголового, уже не поднимется до творца – круо не может стать крео, а посему обучать его в академии креоники не имеет смысла. Согласитесь, это логично… Да вы не переживайте! – проректор смягчился, оставив официальный тон. – Эту рысь мы тоже отчислили.
* * *
Весть об отчислении, конечно, огорчила родителей. Отец, впрочем, понадеялся, что через знакомых филологов-креоников ему удастся попробовать поставить вопрос о пересмотре дела, но тон его был неуверенный.
– А пока что займись физикой, – предложил он сыну. – Преподавать буду я и, думаю, мои коллеги из «Макрокванта» тоже подключатся. Из любого поражения надо уметь извлекать пользу.
Рита после уговоров Марика и родителей уходить из академии не стала. Встречались они теперь редко – учёба занимала всё время девушки, а Марк целыми днями слонялся по базе «Макрокванта», которая походила на небольшой ковчег, набитый аппаратурой и с кораблями-зондами в ангарах. Пару раз он выходил на поверхность астероида, но там было ещё скучней – совершенная тьма вокруг. Как объяснили друзья отца, место для базы выбрано на самом краю космоса, дальше только искривлённое пространство, за которым неведомо что. Людей на базе было мало, основная работа кипела в дата-центре в Эосе, но туда Марчика не пускали – рано ему в Эос, прежде надо экзамен на существимость сдать. Только какой может быть экзамен, если его из академии выперли?
Занятия по физике проводились без всякого расписания и плана – кто освободился, тот и читал курс. Из-за этой путаницы дело двигалось туго, и юноша вскоре потерял интерес к учёбе. Куда занятней было выполнять разные мелкие поручения физиков и слушать их научные диспуты. Как оказалось, не все в «Макрокванте» были уверены, что за стенкой искривлённого пространства находится известный всем Эос. Возможно, полагали они, там тоже Эос, но иной