по-домашнему. Вспомнилось, что она рассказывала про «свой домик», в который ещё малышкой играла в родном ковчеге, до их встречи. А что сейчас? Продолжение игры или этот дом – их дом! – настоящий, не игрушечный?
Марик плюхнулся в кресло и спросил:
– Слушай, а что за боты были на шхуне? Издали я не разглядел. На пиратов, вроде, не похожи. И шхуна с трубой. На ней, кроме парусного вооружения, паровой двигатель установлен.
– Заметил, да? – Ритка рассмеялась. – Ну, сдаюсь! Уж не стала тебе сразу говорить. Это бунгало я из другого ролевика слямзила. Я же не архитектор, мой дизайн только внутри. И вместе с домом, получается, ещё что-то из того ролевика перетащилось. Я потом почищу, не переживай.
– А с чего переживать. Ошиблась, бывает. Всё-таки дом мужик должен строить, не женское это дело.
* * *
Марик сдержал обещание и позволил привести себя в Библиотеку, которую реконсы именовали с большой буквы. Собственно, здесь был всего лишь каталог матриц-реконструкций истории Земли, а сама база данных находилась в Эосе.
– Отсюда можно попасть в любую локацию Магистрали – в Римскую империю времён Цезаря, в Китай Мао Цзэдуна и так далее. Если, конечно, имеешь специальный допуск. – Рита вела Марика по коридору и объясняла. – Если же допуска нет, то тебе скреатят копию локации, и делай в ней что хочешь, но в оригинал матрицы никто не пустит… А вот здесь комната отдыха для сотрудников и посетителей.
Они ступили на эскалатор и оказались в центре полутёмной залы с подсвеченными фонтанами. Зала была круглой, с аркадой по периметру, где и находилась виртуальная картинная галерея.
– Брейгель Старший, – скомандовала Рита киберу и, взяв Марика за руку, ввела его в галерею: – Тебе должно понравиться.
Марик крутил головой: картины и вправду были необычные, живые.
– Смотри, смешная женщина, с кастрюлей на голове, – он остановился перед полотном, изображавшим ад. – Кастрюля вместо шлема? В руке меч, на поясе кухонный нож… Хочет ад завоевать?
– Это самая страшная картина Брейгеля, называется «Безумная Грета», – округлила глаза Рита. – Нам на лекции рассказывали, что она показывает пороки того времени, жадность и быкоголовую воинственность. А мне жалко Грету. На самом деле картина написана по притче, которую любили рассказывать во Фландрии. У неё умер муж-пьяница, она стала нищей, и последней каплей стало то, что кто-то украл сковородку. Обезумев, Грета подумала на чертей, вооружилась и пошла в ад, все сковороды, на которых жарились грешники, разбросала, нашла свою и вернулась домой.
– Точно сумасшедшая.
– И вовсе не сумасшедшая, – не согласилась Рита. – Есть ещё вариант: в ад Грета пошла за своим непутёвым муженьком, чтобы обратно домой привести. Ей же тяжело было одной.
Марик всмотрелся в лицо безумной женщины – та беззвучно открывала рот, словно звала кого-то.
Галерея казалась бесконечной: пляшущие крестьяне, скорбные процессии, люди, ангелы, бесы… Рита взахлёб рассказывала, почему она без ума от Брейгеля Старшего:
– Он очень реалистичный, выписывал самые-самые детальки! Вот чулки