несёт свои чистые воды в великую реку Шильда, стоит Лувенский университет…
– Антверпен хорошо знаешь? – прервал его Марк.
– Да… э-э…
– Сегодня в Антверпене открывается товарная биржа. Что ты знаешь про биржу? Коротко. Основные факты.
Академик почти не изменился в лице, только пуговичные его глазки вдруг поблекли, он и вправду стал походить на попугая. Размеренно, с чёткой дикцией бот произнёс:
– Слово «биржа» произошло от фамилии купца Ван дер Бурсе, чья контора в городе Брюгге…
– Стоп, я спросил конкретно о бирже в Антверпене. Отвечай!
– Э-э… спустя несколько лет после появления биржи в Брюгге, такая же биржа открылась в Антверпене, который с XII века и до 1572-го года был самым богатым торговом городом Северной Европы. Здесь товарная биржа стала первым в истории центром международной торговли и финансовых операций с векселями, государственными процентными займами и другими ценными бумагами, также она стала устанавливать биржевый курс различных валют. С появлением Антверпенской Биржи начался процесс глобализации мировой экономики…
– Очень хорошо, молодец, – приободрил его Марк. Подвох с куклами на этом корабле он почувствовал ещё в каюте капитана. Тот слишком уж настойчиво втюхивал пассажиру информацию о религиозном конфликте, явно предупреждая, как вести себя в накалённых до предела Нидерландах: с католиком будь католиком, с протестантом коси под протестанта, а лучше всего вообще молчи, чтобы не ввязаться в кровавые разборки. Объяснял ирландец так обстоятельно, словно собеседник свалился с Луны и ничего не знал об окружающей действительности. Явно здесь, на входе в матрицу, экзаменаторы устроили что-то вроде предбанника, где студент мог бы адаптироваться к новой обстановке и получить подсказки от гидов-проводников.
– Достаточно, – Марк остановил словоизлияние проводника. – Я, собственно, хотел узнать, как дойти до этой самой Биржи.
– О, это просто! Биржу вы найдёте в центре города, на улице Меир, которая начинается за собором Антверпенской Богоматери. А святой храм найти легко, он виден отовсюду, – старичок поднял руку, указуя вперёд. На горизонте и вправду виднелись башни собора – две спички, торчащие над крышами домов. Антверпен был как на ладони, поскольку стоял на плоской, как блин, земле, чьи низкие берега почти сливались с уровнем моря.
– Нидер ланд, низкая земля, – раздался за спиной хрипловатый голос капитана. – Она как дырявая лодка в открытом море, из неё постоянно нужно выкачивать воду. Дамбы, запруды, каналы, шлюзы… «И сказал Бог: да будет твердь посреди воды, и да отделяет она воду от воды. И создал Бог твердь, и отделил воду». А про это болото забыл.
– Вы изволите цитировать из первой главы Бытия? – вскинул острый подбородок академик. – Вы ошибаетесь, там сказано не про воду.
– То есть как? Написано: твердь посреди воды.
– И далее написано: «И назвал Бог твердь небом». А про воду и сушу говорится в следующем стихе: «И сказал