кто тебе сказал? Он сам, сир де Вержи?
– Что за мужчина, который обращается со своими жалобами к женщине! Ты его совсем уже ни во что не ставишь. Он благороден, горд, смел и вовсе не нытик, как ты о нем вообразила. К тому же красив.
– Красив? – Анна отвернулась и, поведя плечом, стала смотреть вдаль, на тропу, терявшуюся в густой траве. – А я и не заметила.
– Это потому, что ты смотришь не в ту сторону. Тебе бы влюбиться в друга, ты же влюбляешься во врага. Пока что герцог открыто не стал им, боясь твоего отца, но как только его не станет, он немедленно заявит о своих правах на регентство. Хорош регент, у которого на уме лишь женщины и охота!
Анна тяжело вздохнула и снова опустила голову.
Подруга не унималась:
– Видит Бог, я поражена: дочь короля сгорает от любви к какому-то ветрогону!
– Катрин, не забывайся.
– Нет, это тебе не следует забываться! С виду ты – вылитая королева, а в душе – обыкновенная пастушка, готовая, задрав подол, броситься в объятия смазливого ветреника, который ко всему прочему очень скоро станет угрожать не только ей самой и ее брату, но и всему королевству.
– Мой отец пока еще жив и, даст Бог, недуг отступит от него.
– Но даже его ты не послушала и продолжаешь потакать своей слабости по сей день. Помилуй, сколько уже можно витать в облаках, созданных твоим опьяненным воображением? Увы, к несчастью, ты рано созрела. Вспомни, когда тебе было всего двенадцать лет, ты без памяти влюбилась в красивенького херувимчика, сына Карла Орлеанского. Мало того, заявила, что желаешь взять в мужья этого пригожего принца. Твоя глупая причуда могла послужить серьезным препятствием в политике твоего отца, и он, дабы охладить твой пыл, выдал тебя замуж за сеньора де Боже, ныне графа де Ла Марш. Тебе понравился покладистый, набожный супруг, ты даже подружилась с ним, но по-прежнему, хотя прошло уже целых десять лет, продолжаешь бросать пылкие взгляды в сторону Людовика Орлеанского и готова наставить мужу рога. Но прежде, надо полагать, ты собираешься вступить со своим миленьким в любовную переписку? Не забудь в первом же послании обрадовать его тем, что ты мне как-то прочла. Постой, как же это… Ага, вспомнила:
Я не устану повторять,
Что я люблю тебя. Опять
Все мысли только о тебе.
Поклон за счастье дивное судьбе.
– Я сочинила еще четверостишие, Катрин. Вот оно, послушай:
Любить тебя не перестану,
Хотя бывают трудности порой.
И повторять я не устану,
Как ты мне нужен, мой родной!
Подруга расхохоталась:
– Нет, ты и в самом деле сошла с ума и, догадываюсь, негодуешь, что стрелы Амура отскакивают от твоего Антиноя, как от замковой стены.
– Иногда я жалею, что я дочь короля.
– По-твоему, его останавливает именно это? Так облачись в наряд женщины легкого поведения – мигом окажешься в постели принца. Только не забудь надеть маску: узнав тебя, он рассмеется тебе в лицо.
– Может быть, – с тихой улыбкой промолвила Анна де