по сути, заменяла для неё родную маменьку, умершую сразу же после её рождения. Казанская тётенька Юшкова не сумела завоевать сердце Маши, и девочка с первой минуты ощутила сиротство и одиночество. И только братья всеми силами души и лаской старались поддерживать её. Тётенька Полина определила Машу в Родионовский институт, по окончании которого она в 1846 году возвратилась к любимой тётеньке Ёргольской. Та жила вместе с родной сестрой Елизаветой в Покровском. Вместе с ними проживал и сын старшей сестры, тридцатитрёхлетний Валерьян, которому приглянулась шестнадцатилетняя Маша. Мать со слезами просила сына не смущать юную девицу, зная, что Валерьян живёт с крестьянкой и та имеет от него детей. Но сын не унимался и продолжал обхаживать графиню.
– Мама, но что произойдёт, если я женюсь на ней?!
– Воля, да она ещё и жизни не видала, и ты ей не пара, – урезонивала его мать.
– Маменька, она же не в тайге жила, а в Казани, окончила институт. А вы утверждаете, что она жизни не видала. Право, смешно!
– Воля, ты прекрасно понимаешь, почему я против.
– Одно другому не мешает!
– Молчи, негодник, не рви моё больное сердце.
В гостиную зашла её сестра, и Валерьян, смотря на тётеньку невинным взглядом, спросил:
– Как вы думаете, Татьяна Александровна, могу я сделать предложение руки и сердца вашей племяннице Машеньке?
Опешив от такого вопроса, та просто не знала, что и сказать, и тут же, словно очнувшись, произнесла:
– Это, Валерьян, серьёзный вопрос, и он сиюминутно не решается.
Сын тут же уехал, а Татьяна обратилась к сестре:
– Как ты, Элиз, думаешь, может быть, и неплохо, если Маша выйдет замуж за твоего сына и мы будем продолжать жить все вместе?
– А ты, сестра, у Маши спрашивала?
– Пока нет, но, думаю, она не станет возражать.
– Татьяна, ты знаешь, сколько Воле лет и сколько – Маше, она ему почти в дочки годится!
– Ну, это не преграда!
– Я, Татьяна, категорически против этого брака.
– Ну, Элиз, Маша по натуре своей очень добрый человек и будет верной женой твоему Волиньке.
– В этом, сестра, у меня сомнений нет, но я не желаю отдавать её в лапы своему сынку. – А про себя подумала: «Кобелю ненасытному!»
Она хотела было рассказать Татьяне о любовных похождениях Валерьяна, но язык не поворачивался открыть истину. А в глубине души закралась мысль: «А что, если и правда женить его на Маше? Может, и угомонится, хотя вряд ли».
Татьяна, захваченная этой идеей, спросила у племянницы:
– Машенька, как ты думаешь, если Валерьян предложит тебе выйти за него замуж, согласишься или нет?
– Мне, Тюнечка, так хорошо и уютно с вами, век бы не расставалась, поэтому мне всё равно.
– Я не поняла тебя.
– Замуж выходить рано или поздно надо.
– Но тебе нравится Валерьян?
– Я, Тюнечка, пока этого не ведаю, может быть, и да, но больше всего я люблю вас и тётю Элизу. Этого мне достаточно.
Ёргольская