супругу Криода и мать рыжего толстяка-задиры Дриса. Ее образ сильно выделялся на фоне остальных, и, кажется, она гордилась этим. Багрита стояла у прилавка с овощами и, тыкая изящным пальцем в сочный, блестящий баклажан, фыркнула потусторонним, вязким голосом:
– Я надеюсь, он первой свежести, Вэндетта?
– Конечно, Багрита, конечно! – оскорбленно отвечала полная женщина за прилавком.
Тэлиас подумал, презрительно наблюдая за Багритой:
«Ох, ну гляньте на нее. Такая важная, такая деловая. Уверен, что нравоучения Зохра о поведении их сына будут бесполезны. Они, наверное, считают, что главнее всех в этой деревне и им все можно. Смотреть тошно».
Минутная злоба накатила на мальчика. Он даже вскочил на ноги, но в тот же миг снова уселся на холодное крыльцо.
– Подумаешь. Возомнили о себе… Не есть что… – пробурчал Тэлиас и отвел взгляд к следующей цели. Этой целью оказалась юная девушка лет двадцати с великолепными, по крайней мере так считал Тэлиас, кудрявыми волосами, заплетенными в тугую косу. Девушка, беседуя с очень похожей на нее женщиной, громко смеялась, раскачиваясь с носков на пятки. Ее синие глаза улыбались – и внезапно посмотрели на Тэлиаса. Мальчик остолбенел и резко опустил глаза, разглядывая свои не очень интересные сапожки.
«Идиот, нашел время пялиться. Надеюсь, Ларти не увидела. Надеюсь, не увидела…» – подумал Тэлиас. И вправду, девушка, все так же смеясь, жизнерадостно проплыла мимо, не обращая внимания на Тэлиаса. Мальчик не стал провожать ее взглядом.
Со стороны площади звучала приятная мелодия, смешанная с гоготом и улюлюканьем детей. С востока доносился приятный аромат свежей выпечки и сладкого сидра, от чего живот Тэлиаса умоляюще заворчал. Мальчик положил ладонь в район желудка и, не стесняясь, широко зевнул.
«Наверное, пекарь Стэггорд будет печь сегодня весь вечер. Эх, может, заскочить к нему? Может, мне что-то, да и перепадет», – с надеждой подумал Тэлиас.
Мальчик глубоко вдохнул, пытаясь затушить голод свежим воздухом – и, как ни странно, это у него получалось. Он повернул голову и увидел огромный деревянный щит с прибитыми на нем кусками бумаги. Оперевшись руками на колени, мальчик встал. Его поясница неистово болела, а колено – чего Тэлиас не замечал – сильно кровоточило сквозь дыру в штанах. Только сейчас мальчик почувствовал последствия неравной битвы с толстяком. На вид Тэлиасу было лет десять, хотя в этом году ему исполнялось уже двенадцать. Но это не отменяло факта, что Тэлиас, как говорят его однокашники, мелковат.
Мальчик глянул на потрепанные ветром и детьми объявления.
«Уважаемые жители Гэофольда! В связи с празднованием Торийского дня сообщаем, что все главы семей должны будут явиться на собрание двенадцатого лира в девять часов вечера. Собрание состоится в здании ратуши. Просьба не опаздывать. Совет старейшин.»
– Каждые полгода одно и то же… – пробормотал Тэлиас, закатил глаза и продолжил читать.
«Уважаемые жители Гэофольда! В связи с празднованием Торийского