его образование и его отношение к вещественным ценностям, равно как и к людям, никогда не остаются одни и те же, а географически и исторически беспрерывно изменяются и развиваются вместе со всею образованностью человечества»[161].
По мнению Б. Гильдебранда, учение А. Смита, как и теория государственного права, базируется на атомистических воззрениях на человеческое общество, а потому единственной целью этого общества провозглашает благо отдельных лиц[162]. Возводя частную выгоду в основной принцип экономической науки, данное учение порывает всякую связь с нравственными задачами общества и в силу этого заслуженно порицается в материализме, движущим стимулом которого является всеобщий личный эгоизм. «Экономическая наука была для всей Смитовой школы только естественным учением мены, в котором человек признается только эгоистическою силою, действующею, как и всякая другая сила природы, всегда в одном и том же направлении и ведущею, при одинаковых условиях, всегда к одним и тем же последствиям. Поэтому в Германии и Англии называли законы и правила этой школы естественными экономическими законами и считали их, как и все другие законы природы, вечными, неизменными»[163].
Как видим, критикуя классиков за их антиисторизм, Б. Гильдебранд стремился подменить стихийный материализм классиков идеалистическим пониманием историко-хозяйственного процесса, основу которого образует развитие «духовности», сознания, «образованности» человечества, и тем самым снять вопрос об объективных экономических законах, управляющих этим процессом, исторически неизбежной смене различных экономических систем[164]. В противоположность историческому подходу он рассматривал частную собственность вне времени и пространства, как явление, присущее любой эпохе, любой стране, а потому не понимал исторической трансформации ее форм, их ключевой роли в экономическом развитии общества. В целом концепция Б. Гильдебранда оказалась противоречивой. С одной стороны, он упрекал политико-экономическую теорию классиков в чрезмерном индивидуализме и всеобщем личном эгоизме как неотъемлемых атрибутах материализма, с другой – с идеалистических позиций отстаивал тот же самый пресловутый индивидуализм как отправной пункт развития человеческой цивилизации. «Вся цивилизация человечества, – писал Б. Гильдебранд, – вытекает из индивидуальностей. Они представляют невидимые мастерские духовного производства, источники, образующие своими водами общий поток цивилизации. Без них для отдельного человека, как и для всего человеческого рода, осталось бы одно бессознательное прозябание без развития и образования…
Далее, каждая личность, – пояснял он, – требует для своего собственного развития какого-нибудь внешнего толчка; она требует, как и тело, в котором совершается ее развитие, известной духовной пищи, доставляемой ей извне. Прежде всего каждая личность есть продукт взаимодействия